Читаем Ключъ полностью

Николай Петровичъ далъ Антипову точную инструкцiю, затeмъ направился къ канцелярiи прокурора суда, въ которой находилась телефонная будка. Въ это время изъ прiемной вошелъ въ прокурорскiй корридоръ донъ-Педро.

-- Здравствуйте, Николай Петровичъ... А я къ вамъ... Только на пару словъ...

-- Здравствуйте... Что прикажете?

-- Не прикажу ничего, Ваше Превосходительство,-- шутливо сказалъ журналистъ.-- И не пугайтесь: даже ничего не попрошу... Развe сами сообщите, что слышно новенькаго?

Онъ лукаво показалъ глазами въ сторону двери, у которой стояли городовые.

-- Нeтъ, ужъ вы меня извините.

-- Я шучу, развe я не знаю? -- тотчасъ согласился донъ-Педро.-- Вeдь вы и другимъ ничего не скажете, правда? Никифорову, напримeръ, это очень прилипчивый субъектъ... Кое-какiя свeдeнiя, каюсь, я получилъ окольнымъ путемъ: какъ, это мой секретъ... Но я васъ хотeлъ побезпокоить по другому дeлу.

-- Къ вашимъ услугамъ, но не теперь: я занятъ... {116}

-- Всего одну минуту и я уйду... Видите ли, я устраиваю для "Зари" анкету: объ англо-русскихъ отношенiяхъ и о влiянiи англiйской культуры на русскую въ настоящемъ, прошломъ и будущемъ, -- скороговоркой сказалъ донъ-Педро, видно ужъ не въ первый разъ произнося эту сложную фразу. -- Хочу просить и васъ,-- добавилъ онъ съ прiятной улыбкой.-- Надeюсь, вы не откажете подeлиться со мной вашими мыслями на эту животрепещущую тему? Не здeсь, конечно,-- я пока зондирую почву, анкета еще не организована.

-- При чемъ же здeсь я? Объ этомъ надо спросить у политическихъ дeятелей.

-- У меня намeчены и политическiе дeятели, и писатели, и ученые, и представители магистратуры. Вы одинъ изъ виднeйшихъ нашихъ судебныхъ дeятелей, и я къ вамъ обращаюсь какъ къ таковому...

-- Право, я не знаю. По моему, никому не интересно, что я думаю...

-- Объ этомъ ужъ позвольте судить мнe,-- мягко сказалъ донъ-Педро.

-- Папа, я къ вамъ...-- вдругъ произнесъ молодой голосъ. Яценко обернулся и увидeлъ Витю. Веселое оживленное лицо его радостно поразило слeдователя послe мрачнаго допроса, и онъ съ особенной силой вдругъ почувствовалъ, какъ любитъ сына.

-- Ты что здeсь дeлаешь? Ничего не случилось?

-- Ничего не случилось... Я васъ ждалъ тамъ, потомъ думаю, зайду-ка сюда... Здравствуйте, господинъ Певзнеръ, не узнаете меня? Мы съ вами встрeчались въ обществe,-- гордо сказалъ Витя.

-- Какъ же, вчера у Кременецкихъ... Отлично узнаю.

-- Папа, мама просила меня заeхать къ вамъ и сказать, что обeдъ васъ будетъ ждать хоть до {117} ночи и чтобъ вы ни за что не шли въ ресторанъ... Это мама такъ говоритъ. Я на вашемъ мeстe непремeнно пошелъ бы въ ресторанъ, у насъ сегодня обeдъ на три съ минусомъ...

-- Да я какъ разъ хотeлъ позвонить мамe по телефону, что очень опоздаю,-- сказалъ съ улыбкой Николай Петровичъ.-- Больше ничего?.. А ты куда такимъ франтомъ?

-- Я въ оперу, развe вы не помните? До свиданья, папа, я и такъ опоздалъ... Прощайте, господинъ Певзнеръ.

-- Какой славный юноша вашъ сынъ,-- сказалъ со вздохомъ донъ-Педро. Онъ не имeлъ дeтей и страстно желалъ имeть ихъ.-- Не въ гимназiи?

-- Тенишевецъ...

-- А, тенишевецъ... Ну, не буду отнимать вашего драгоцeннаго времени... Такъ я твердо разсчитываю, что вы и другимъ газетамъ ничего не сообщите?

-- Будьте спокойны. Никому ничего не скажу и права на то не имeю...

-- Я понимаю... Развe я не понимаю? -- подхватилъ, откланиваясь, донъ-Педро.

XX.

-- Вотъ, пожалуйста, получите: я написалъ содержанiе "Вампировъ",-старательно ироническимъ тономъ сказалъ Загряцкiй, протягивая слeдователю бумагу.-- Можетъ, въ чемъ и ошибся, эта дребедень въ памяти не остается: ходишь такъ, отдохнуть...

-- Благодарю васъ... Теперь мы перейдемъ къ другому вопросу. Вы имeете средства? {118}

-- Я теперь человeкъ небогатый. Прежде было приличное состоянiе, но его, увы, больше нeтъ. Однако на жизнь мнe хватаетъ.

-- Мнe нужны болeе точныя свeдeнiя. У васъ есть наличный капиталъ? Или домъ, или, быть можетъ, имeнiе?

-- Нeтъ, ни капитала, ни дома, ни имeнiя у меня нeтъ.

-- Значить, вы живете своимъ трудомъ?

-- Да, живу своимъ трудомъ.

-- Насколько я могу понять, вы ведете свeтскiй образъ жизни. Это стоитъ недешево. Сколько приблизительно вы зарабатываете въ годъ?

-- Точно затрудняюсь вамъ сказать, мой заработокъ сильно колеблется.

-- А въ среднемъ?

-- Въ среднемъ, я думаю, тысячи три.

-- А проживаете сколько?

-- Столько же примeрно и проживаю.

-- При свeтскомъ образe жизни, съ ресторанами и съ увеселительными мeстами? Не болeе того?

-- Не болeе того. Все это стоитъ не такъ дорого. Конечно, иногда приходится туго. У меня есть и долги.

-- Есть и долги? Какiе же именно?

-- Я долженъ портному нeсколько сотъ рублей, еще кое-кому... Да вотъ я и Фишеру былъ долженъ.

На лицe слeдователя промелькнуло неудовольствiе.

-- И Фишеру были должны? Какую сумму?

-- Кажется, пять тысячъ.

-- "Кажется"? Вы точно не помните?

-- Да, пять тысячъ. Я выдалъ ему вексель.

-- Вы, однако, сказали, что не имeли съ Фишеромъ никакихъ дeлъ? {119}

-- Это не дeла. Просто я взялъ у него взаймы.

-- Почему же онъ далъ вамъ взаймы столь крупную сумму?

Загряцкiй презрительно улыбнулся.

Перейти на страницу:

Все книги серии Исторический цикл Марка Алданова

Повесть о смерти
Повесть о смерти

Марк Алданов — блестящий русский писатель-историк XX века, он явился автором произведений, непревзойденных по достоверности (писатель много времени провел в архивах) и глубине осмысления жизни великих людей прошлого и настоящего.«Повесть о смерти» — о последних мгновениях жизни Оноре де Бальзака. Писателя неизменно занимают вопросы нравственности, вечных ценностей и исторической целесообразности происходящего в мире.«Повесть о смерти» печаталась в нью-йоркском «Новом журнале» в шести номерах в 1952—1953 гг., в каждом по одной части примерно равного объема. Два экземпляра машинописи последней редакции хранятся в Библиотеке-архиве Российского фонда культуры и в Бахметевском архиве Колумбийского университета (Нью-Йорк). Когда Алданов не вмещался в отведенный ему редакцией журнала объем — около 64 страниц для каждого отрывка — он опускал отдельные главы. 6 августа 1952 года по поводу сокращений в третьей части он писал Р.Б. Гулю: «В третьем отрывке я выпускаю главы, в которых Виер посещает киевские кружки и в Верховне ведет разговор с Бальзаком. Для журнала выпуск их можно считать выигрышным: действие идет быстрее. Выпущенные главы я заменяю рядами точек»[1].Он писал и о сокращениях в последующих частях: опустил главу о Бланки, поскольку ранее она была опубликована в газете «Новое русское слово», предполагал опустить и главу об Араго, также поместить ее в газете, но в последний момент передумал, и она вошла в журнальный текст.Писатель был твердо уверен, что повесть вскоре выйдет отдельной книгой и Издательстве имени Чехова, намеревался дня этого издания дописать намеченные главы. Но жизнь распорядилась иначе. Руководство издательства, вместо того, чтобы печатать недавно опубликованную в журнале повесть, решило переиздать один из старых романов Алданова, «Ключ», к тому времени ставший библиографической редкостью. Алданов не возражал. «Повесть о смерти» так и не вышла отдельным изданием при его жизни, текст остался недописанным.

Марк Александрович Алданов

Проза / Историческая проза

Похожие книги