Клинком и сердцем. Том 2

— Ну что вы, милая леди, — обиженно отозвался Витольс. — Не сравнивайте меня с этими отродьями, прошу. Это обидно! Укус стригоя заражает жертву эманациями смерти, и вы сами знаете, если не уничтожить источник, жертва вернётся к нему, чтобы погибнуть. Ловушка подлая, но надёжная. Действие моего укуса пройдёт через несколько часов, как и след от него. И если мы встретимся снова, я не буду иметь над вами никакой власти.

— Ну и зачем вам это? — продолжала допытываться магесса. — Укусить нас вы могли ночью без всякого позволения. Ведь могли же?

— С весьма высокой вероятностью, — склонил голову Витольс и снова блеснул глазами. — Но есть огромная разница между кровью украденной и кровью, отданной добровольно. Как бы это сказать… Примерно как между плотскими утехами в борделе и страстью с любимым человеком. О, вы покраснели! Прошу прощения!

— Я поняла! — сердито сказала Айлин, действительно залившись краской до ушей. — Вы питаетесь не только кровью, но и чувствами, так? Сонного пить невкусно?

Витольс кивнул, смеясь одними только глазами, а магесса сердито засопела.

— И что, больше никаких подвохов? — угрюмо спросил Аластор. — Всё дело только в том, что кроме крови вам нужен страх?

— Ну почему же обязательно страх? — поразился Витольс. — Я очень высокого мнения о людях, повстречавшихся с кадавром и способных рассказать об этой встрече. Кстати, очень хотелось бы узнать, как вы его упокоили. Но некогда, понимаю. Так вот, я верю в вашу отвагу, и меня устроят любые чувства, которые вы будете испытывать во время этого… действия. Любопытство тоже вполне подойдёт. Или возмущение, которое я уже вижу в ваших глазах, милорд. Знаете, есть люди, которые собирают предметы искусства или необычные вещи. А я коллекционирую вкусы души. Вот именно их украсть вместе с глотком крови невозможно, обязательно надо, чтобы человек сам согласился отдать частицу себя, а кровь — она всего лишь проводник. И учтите, — добавил он серьёзно и, как показалось Лучано, совершенно искренне. — Если не примете моё предложение, я просто не смогу провести вас мимо солдат. Не потому, что не захочу, а потому что мой укус — именно та магия, которая для этого нужна. Я сам легко могу избежать любого нежелательного внимания, таково свойство моей природы. И я могу наделить этим свойством тех, кого пожелаю, но только через укус. Пока держится метка от него, никто не сможет выследить вас магическим способом. И никто не увидит вас, кроме тех, кто знает вас в лицо. Взгляд остальных будет как бы соскальзывать, им захочется смотреть куда угодно, только не в вашу сторону. Древняя магия аккару!

И он развёл руками чуть ли не виновато.

— Никто, кроме тех, кто нас знает… — шёпотом повторила Айлин, и её глаза заблестели. — А если там окажется кто-то знакомый?!

— Риск есть, — подтвердил Витольс. — И я его признаю. Но какова вероятность, что среди солдат есть люди, которые с вами знакомы? С вами лично, а не просто видели ваш портрет или читали описание. Думается, шанс проскочить весьма высок. Ну, так что?

И он оглядел всех, по очереди останавливаясь взглядом на каждом. Лучано на миг показалось, что серебряные зрачки пронзили его насквозь, увидев самые потаённые желания и страхи. А в следующий миг под сердцем что-то болезненно потянуло и словно шевельнулось… Он удержался и не коснулся груди, хотя сделать это захотелось просто мучительно. Глаза Витольса блеснули, и проклятие, наложенное Беатрис, будто отозвалось ему, потянувшись навстречу и тут же спрятавшись обратно. Мгновенная боль прошла, и Лучано вздохнул свободно.

— Аластор? — Магесса вопросительно посмотрела на закаменевшего лицом Вальдерона. — Лучано?

— Решать вам и милорду, — отозвался Лучано, убрав пока нож и поглаживая Перлюрена — удивительно успокаивающее занятие, как оказалось. — Я в этом ничего не понимаю, но трёх глотков крови за подорожную, способную отвести глаза гуардо, мне не жалко. Это ведь обычные глотки, а не каждый по бутылке, м?

— Совершенно обычные, — усмехнулся аккару. — Если предпочитаете точность, то объёмом не больше ложки. Вроде вот этой, — кивнул он на изящную серебряную ложку, поданную к сметане.

Вот сейчас Лучано не завидовал обоим спутникам. Понятно, что Аластору придётся принимать решение за всех. Однако делать он это будет, полагаясь на слова Айлин. И ошибка наверняка дорого обойдётся им всем.

— Поклянитесь, — очень серьёзно сказала магесса, глядя прямо в лицо аккару. — Поклянитесь, что вы возьмёте только то, что сказали. Три обычных глотка крови — и больше ничего. Никаких печатей на нашей воле, никаких не снимаемых меток. И когда мы уйдём, вы не будете иметь над нами никакой власти.

— И какой же клятве вы поверите? — мягко спросил Витольс, тоже вглядываясь в неё. — Благими? Или Барготом, раз уж я нечисть?