Клинки сверкают ярко

Один из охранников поднял жилу. Оказалось, что конец ее заканчивается во рту большой болотной жабы. Жаба была словно надутая и со стеклянными шариками вместо глаз. Они тускло светились. Охранник взял ее за пятнистую спинку и приказал:

— Руки подыми.

Я поднял, и он стал водить жабой вдоль моего тела, почти прикасаясь брюшком к одежде, при этом внимательно глядя на ее глаза. Глаза оставались тусклыми.

— Чистый, — сказал охранник Маркелычу, закончив осмотр, и положил жабу в траву.

— Пошли. Тебя ждут.

За воротами открылся сад — ухоженный, с аккуратно подстриженными кустами и рядами фруктовых деревьев. Я шел рядом с Маркелычем, искоса разглядывая его круглое розовое лицо и толстую, налитую кровью шею. Волосы у Сэмки были черными, а брови белыми, седыми. Он добродушно улыбался. Собственно, он почти всегда улыбался.

— Жаба эта уже устарела, — сказал я. — Надо постоянно обновлять такие штуки. Она ж только магию определяет. Ну, железо еще. Сейчас эплейцы навострились клинки из топленого камня отливать, их она не найдет. Да, а что там в порту?

Сэмка покачал головой:

— Бедлам. Орки кипишуют, люди тож, а гномы вдруг разом смылись и носа из своего квартала не кажут. Понаехало бандюков, что разные пристани в порту держат, разбираются между собой, хто бучу во время праздника гномов устроил. Ребята Пена Галата с гоблинами Брома поцапались… — Сэмка Маркелыч был из крестьян, и жизнь в городе не изменила его говорка. Мы с ним раньше встречались, но всего пару раз. Он был веселым толстяком, но ежели сам Ван Берг Дерен взял его старшим в свою охрану… значит, у Сэмки имелись и другие достоинства.

Между деревьев показался дом, но мы пошли не к нему, а свернули влево. Солнце припекало, я расстегнул воротник.

В дальней части сада деревья скрыли и дом, и ограду. Послышалось журчание воды, Сэмка раздвинул ветки, и я увидел выложенный плоскими камешками неглубокий бассейн. Вокруг бассейна была полянка с коротко стриженной травой, огороженная молочно-белыми столбиками. Шесть или семь камней разной формы возвышались вокруг бассейна, между ними на траве расположился Ван Берг Дерен. Перед гоблином стояла плитка с тлеющими углями и лежала горка щепок, а за спиной было несколько подушек. В глиняном шаре с крышкой, который стоял на плитке, что-то кипело. От шара спиралью тянулась трубка и заканчивалась во рту Дерена.

Услышав шелест, он поднял голову и вяло махнул рукой. Маркелыч ухмыльнулся мне, попятился и исчез. Я перешагнул через столбики и опустился на траву рядом с пиратом.

У его ног стояла еще одна плитка, глиняный чайник, блюдца и пара чашек.

— Ты ж не куришь, дорогой? — произнес Дерен, не выпуская изо рта конец трубки. — Тогда хоть выпей…

Я двумя пальцами приподнял крышку чайника и заглянул в него.

— Это что?

— Травяной чай.

— Травяной?

— Смесь алой ежевики с восточной мандариной. Очень полезно для здоровья.

— А, хорошо…

Я налил себе и пригубил, оглядываясь. Сад камней был тихим и сонным. Солнце ярко освещало его, но и свет солнца казался здесь каким-то тягучим, словно застывшим. Гоблин иногда с тихим шипением выпускал изо рта облако сизого дымка с кисло-сладким запахом. — Большой шум был недавно в Лезиях Олни, — медленно произнес Дерен.

Я отпил чая. Приятный кисловатый вкус. А цвет у него темно-красный, будто кровь пьешь…

— Какой шум?

— Громкий. Да ты-то должен знать…

Я пожал плечами:

— Правда?

— Уверен, дорогой.

Я посмотрел на него, а он посмотрел на тлеющие под шаром-кальяном угли.

— Это про какие Лезия вы говорите, Ван?

Он положил трубку и плеснул на угли из чайника. Угли зашипели, пошел пар. Дерен сосредоточенно наполнил свою чашку, отпил и закрыл глаза от удовольствия.

— Про те, что в пустыне. Вот послушай, расскажу тебе историю… — Улыбнувшись, гоблин откинулся на подушки и поставил чашку себе на грудь. — Лезия эти странные какие-то. Пару ребят от меня там пытались разведать, что к чему, да не вернулись. А вчера в Торговом Лабиринте стайка таких забавных хищных марлетов чуть не растерзала троих ищеек Неклона. И прорвались эти марлеты в Лабиринт вслед за одним известным в Кадиллицах деятелем, который привел их туда из Лезий. На следующее утро через восточные ворота прошел отряд. Боец с Капища — карлик и лярва — четверо каменных братков, старый эльф по прозвищу Птичник, и еще один эльф, никому здесь не знакомый, но по виду смахивающий на эльфийского князя. Да, и с ними был этот деятель, что до того притащил из Лезий марлетов. Не успели они пройти, как появилась команда полузверей. Гоминидов. Вскоре деятель и старик-эльф зашли в Оазис, где что-то купили, а что — неизвестно, потому что, когда они еще были там, началась большая буча. Полузвери напали на Оазис. Оазис сгорел…

Чашка качнулась в моей руке, и чай чуть не выплеснулся. Гоблин искоса смотрел на меня. Я вдруг почувствовал себя очень неуверенно, быстрым взглядом окинул стену зарослей и деревьев вокруг сада камней.

— Совсем сгорел?

Дерен ласково улыбнулся мне и кивнул:

— Почти совсем.

— Народ хоть спасся? Продавцы с теми покупателями, которые там тогда были?