Клинки императора

На островах было принято праздновать первое убийство, так же как гражданские празднуют помолвку или день рождения. Подобно прохождению Халовой Пробы или вылету на первое самостоятельное задание, убийство было ритуалом перехода к новому статусу, необходимым шагом, который должен быть сделан. Сколько бы тебя ни обучали, сколько бы ты ни тренировался, до тех пор пока ты не убил человека, ты не мог считаться кеттрал. И Лин, конечно, была права: никто не ждет, что его первой жертвой будет трактирная служанка, лежащая в обмороке. Такого никому не нужно.

Валин длинно, медленно выдохнул. Охваченный гневом и чувством вины, он даже не думал о том, что значила смерть Салии для его подруги. Хотя он и держал девушку в момент ее смерти, это Лин бросила в нее нож. Она взяла на себя это бремя, причем не ради себя, но для того, чтобы защитить его! Из какого-то позабытого уголка его сознания выплыли слова его отца, жесткие и неуклонные: «Вы с Каденом оба когда-нибудь станете руководителями, и когда это произойдет, запомните одно. Руководитель – это не тот, кто отдает распоряжения. Распоряжаться может каждый дурак. Настоящий руководитель слушает. Он готов изменить свое мнение, готов признать свои ошибки».

Валин скрипнул зубами.

– Спасибо тебе, – проговорил он. Получилось жестче, чем он намеревался, но все же он сказал это.

Лин подняла к нему настороженный взгляд, словно ожидала какой-то уловки.

– Ты была права, – добавил Валин, выжимая из себя каждый слог. – Я ошибался.

– Ох, Ананшаэля ради, Валин! – простонала Лин. – Какой же ты все-таки гордец! Понятия не имею, почему я…

Она оборвала себя.

– Я пришла сюда не за тем, чтобы дать тебе возможность сообщить, что я была права, – объявила она. – Я пришла, потому что меня кое-что беспокоит.

– Беспокоит?

– Трактир Менкера, – пояснила Лин, махнув по направлению к Крючку по ту сторону пролива. – Он не просто рухнул сам по себе.

Валин сдвинул брови. Его мучила та же мысль, но он не был уверен, что эти подозрения обоснованны, а не являются результатом паранойи.

– Строения рано или поздно разваливаются, – сказал он. – Особенно старые. Особенно на Крючке.

– Эдолиец предупреждает тебя о готовящемся заговоре, а потом, спустя неделю, здание, спокойно стоявшее десятилетиями, вдруг случайно рушится через каких-то пару минут после того, как ты оттуда вышел?

Валин дернул плечом, пытаясь унять растущее внутри беспокойство.

– Если вглядываться, все что угодно начнет казаться подозрительным.

– Благодаря подозрениям люди остаются живы, – возразила Лин.

– Из-за подозрений люди сходят с ума, – парировал Валин. – Если кто-то хотел моей смерти, так для этого существуют более изящные способы, чем обрушивать мне на голову целое здание.

– Правда? – подняла брови Лин. – По мне так выглядит вполне изящно. Обычный несчастный случай: еще один притон на Крючке развалился, придавив десяток человек. Ничего слишком подозрительного. Ничего, что позволило бы заподозрить покушение на члена императорской семьи. Хал свидетель, это гораздо изящнее, чем просто перерезать тебе глотку!

Валин поморщился. И тут она была права. Он знал, что она была права, и тем не менее на островах всегда хватало несчастных случаев. Всего неделю назад Лему Геллену раздавило ногу огромным валуном во время учебного задания на Карне. Если начать оглядываться через плечо на каждом повороте, можно докатиться до того, что перестанешь спать и не будешь доверять ни единому человеку.

– Мы никогда не узнаем этого наверняка, – сказал он, глядя через пролив. Крючок лежал разноцветной мешаниной домов и лачуг, ясно видимый по ту сторону узкой полоски воды. – Я мог бы всю неделю рыться в развалинах и все равно ничего бы не нашел.

– Может быть, – осторожно начала Лин, – ты не тот человек, кому стоит рыться в развалинах. Тебя последние восемь лет обучали командовать крылом; я овладеваю благородным искусством стрельбы из лука. Однако у нас есть полдюжины братьев и сестер, которых учат взрывать мосты и рушить здания.

– Подрывники, – кивнул Валин.

– И я подумала, что кто-нибудь из них может более компетентно сказать, был ли трактир подготовлен к случившемуся.

Валин задумался над предложением.

– Это значило бы раскрыть свои карты. Мне придется признаться, что я что-то подозреваю.

– Разве это так уж плохо? Может быть, тот, кто пытается тебя убить, в следующий раз хорошенько подумает.

– Мне не надо, чтобы они хорошенько думали, – возразил Валин, подняв брови. – Мне надо, чтобы они вообще не думали или хотя бы как следует выпили перед этим.

– Все, что я хочу сказать: хуже от этого не станет.

Кажется, она снова была права. Валин окинул взором лежащий внизу лагерь. Строения выглядели так, словно были аккуратно нарисованы на плане – складские помещения, столовая, спальные корпуса, командный центр… Которое из них обрушится ему на голову в следующий раз? В котором из них засел предатель или предатели? Можно было ждать, на каждом шагу оглядываясь через плечо и предчувствуя новое нападение, или начать действовать самому.

– Похоже, у меня не такой уж большой выбор, – признал он. – Кого ты посоветуешь?