Клинки императора

– У тебя нет такого права! У тебя нет права судить и нет права оспаривать чьи-либо решения. Повиновение, кадет! Вот все, что ты можешь здесь демонстрировать.

Валин сжал зубы и кивнул. Если бы у него был выбор, он обратился бы со своей просьбой непосредственно к Шалиль. Она командовала всеми полевыми операциями на северо-востоке Вашша, что означало, что она координировала все действия кеттрал в одном из наиболее опасных мест в мире. Помимо этого, она была на островах одним из самых закаленных и разумных бойцов. К несчастью, какие бы вольности ни допускали у себя кеттрал, их командная иерархия была настолько же нерушимой, как и в любом другом аннурском военном ордене. Если бы Валин попытался вломиться в обход старшего инструктора непосредственно в кабинет к Шалиль, его отправили бы обратно драить сортиры быстрее, чем он успел бы продекламировать солдатский устав. И кроме того, в его ушах еще звучали слова умирающего эдолийца: «Кто-то из здешних… участвует… может быть, из командиров…»

– Прошу прощения, сэр, – проговорил он, стараясь подпустить в голос как можно больше примирительных интонаций. – Мое дело служить и повиноваться. Я превысил свои полномочия и за это добровольно вызываюсь нести третью вахту каждую вторую ночь на этой неделе.

Раллен откинулся на спинку своего кресла и долгое время рассматривал его прищуренными глазами. В конце концов он медленно кивнул.

– Это верно. Ты действительно превысил свои полномочия. Ты должен втемяшить в свою неподатливую черепушку, что не ты здесь принимаешь решения. Решения. Принимаешь. Не ты.

Он улыбнулся.

– Третья вахта в течение месяца. Думаю, это будет адекватным средством, чтобы ты выучил урок.

6

– Утром мы об этом пожалеем, – сказал Валин, устремляя взгляд в глубины пивной кружки.

– Нам и раньше случалось напиваться, – ответила Лин, свободной рукой подзывая к себе Салию, служанку. – И по меньшим поводам. Твой отец недавно умер; никто не ждет, что ты сейчас начнешь плавать дистанции вокруг островов.

«Твой отец недавно умер»… Даже неделю спустя эти слова по-прежнему били, словно стальной кулак под дых. Нет, Лин не была жестокой, просто ее, как и всех остальных кеттрал, уже давно выучили говорить ясными, четкими фразами, какие требовались в бою. Ходить в разговоре вокруг да около было равносильно появлению на поле боя в кружевах.

– Думаю, Раллен был бы как раз счастлив, застав меня за таким занятием, – возразил Валин, облокачиваясь на стол и подперев лоб ладонью.

Лин сдвинула брови, одним глотком допила остатки эля, потом снова нахмурилась.

– Раллен – вонючий кусок дерьма. Какая мерзость – назначить тебя на третью вахту в такое время!

– Я сам вызвался. Это был единственный способ убраться из его кабинета и избежать чего-нибудь еще похлеще.

– Не считая того, чтобы вообще там не появляться.

– Я должен был сделать попытку! – отрезал Валин. – У имперской делегации уйдет минимум два месяца на то, чтобы добраться до Кадена: несколько недель по морю, а потом еще вдвое больше езды верхом от Изгиба на север. Они должны были послать крыло кеттрал!

В его голосе прозвучало больше горечи, чем он намеревался. Уже неделю он стоял третью вахту, плюс дневные тренировки перед Пробой, ночные оглядки по сторонам, безмолвное оплакивание отца и постоянная грызущая тревога за Кадена… Естественно, как только выдалась свободная минутка, он тут же прыгнул в первую попавшуюся лодку, плывущую через пролив на Крючок, в несколько шагов преодолел короткий переулок, выводивший к заведению Менкера, и успел опорожнить пять кружек эля еще до того, как Лин переступила через порог. Все было в точности как говорили кеттрал: ты бежишь на Крючок от своих проблем и возвращаешься обратно с кучей новых.

Хотя Гнездо и приглядывало за тем, что творится на Крючке, контроль здесь был далеко не настолько тотальным, как на других островах. Фактически, порой казалось, что это место вообще никто не контролирует. Здесь не было ни мэра, ни городской стражи, ни купеческого совета, ни местной аристократии. Лин называла его «Шаэлевым рассадником пиратов», и Валин предполагал, что она была недалека от истины. Те, кто оказывался на острове, были люди отчаянные – кто-то скрывался от огромных долгов, кто-то от смертного приговора или других подобных же неприятностей. У него всегда было ощущение, что они сбежали бы и еще дальше, да вот только дальше было уже некуда.

Подобно большинству островных построек, трактир Менкера громоздился непосредственно над бухтой Стервятника; все строение поддерживалось просмоленными балками, уходящими в ил на дне гавани. Снаружи трактир был выкрашен в кричаще-красный цвет, соперничающий с желтыми и ядовито-зелеными зданиями по бокам. Внутри, однако, помещение было низким, темным и покосившимся: местечко того типа, где люди стремятся держать кошельки поближе к себе, говорят вполголоса и садятся спиной к стене. Сейчас это было Валину вполне по вкусу.

– С Каденом ничего не случится, – успокаивающе сказала Лин, несмело протягивая руку и кладя ее поверх Валиновой руки.