Клиент

— Потому что он ребенок. Потому что все сейчас за нами следят. Потому что, если мы его убьем, тысячи легавых будут носиться за нами до нашей могилы. Нет, так не пойдет.

— А если мать или брата?

Гронк еще раз приложился к пиву и покачал головой. Он был крутым бандитом, он мог угрожать кому угодно, но в отличие от своего приятеля он не был хладнокровным убийцей. Этот хаотичный выбор жертв пугал его. Он промолчал.

— А как насчет адвоката? — спросил Барри.

— Зачем тебе ее убивать?

— А если я ненавижу адвокатов? Может, это напугает мальчишку настолько, что он впадет в кому, как и его брат. Не знаю.

— А может, идея убивать невинных людей в Мемфисе не такая уж и блестящая? Мальчишка просто наймет себе другого адвоката.

— Мы и другого убьем. Подумай, Пол, это произведет большое впечатление на всех юристов, — расхохотался Барри. Потом он наклонился вперед с таким видом, как будто ему в голову только что пришла гениальная мысль. — Подумай хорошенько, Пол. Если мы пристукнем адвоката мальчишки, какой юрист, у которого все дома, станет представлять его? Понял?

— Ты что-то не то несешь, Барри. С тобой неладно.

— Да, я знаю. Но все равно, замечательная мысль, правда? Замочи ее, и мальчишка побоится говорить с собственной матерью. Как ее там зовут, Ролли или Ральфи?

— Реджи. Реджи Лав.

— Что это за имя для бабы?

— Откуда я знаю?

Барри допил водку и щелчком пальцев подозвал официанта.

— Что она говорит по телефону? — спросил он, снова понизив голос до шепота.

— Не знаю. Нам прошлым вечером не удалось туда попасть.

Барри внезапно разозлился.

— Что? — Злобные глазки сузились и засверкали.

— Сегодня сделаем, если все будет в порядке.

— Где она работает?

— У нее небольшой офис в высотном здании в центре города. Проблем не должно быть.

Шерфф прижал наушник поплотнев. Двое его приятелей сделали то же самое. В комнате было тихо, только слегка шумел работающий магнитофон.

— А эти твои ребята надежные?

— Нэнс вполне деловой и крутой мужик. Зато его партнер Кэл Сиссон, как говно в проруби, собственной тени боится.

— Пусть о телефонах позаботятся сегодня.

— Будет сделано.

Барри прикурил сигарету «Кэмел» без фильтра и выпустил струйку дыма к потолку.

— А у адвоката есть охрана? — спросил он, и его глаза превратились в узкие щелки. Гронк отвернулся.

— Не думаю.

— Где она живет? Что это за место?

— У нее симпатичная маленькая квартирка за домом ее матери.

— Живет одна?

— Вроде.

— Тогда с ней просто, верно? Залезть, что-нибудь украсть для видимости, прикончить ее. Еще один грабеж с убийством. Что ты об этом думаешь?

Гронк покачал головой и принялся внимательно изучать молодую блондинку у бара.

— Что ты об этом думаешь? — повторил Барри.

— Да, это было бы просто.

— Тогда давай, вперед! Ты меня слушаешь, Пол?

Пол слушал, но старался не встречаться с ним взглядом.

— У меня нет настроения кого-либо убивать, — ответил он, все еще глядя на блондинку.

— Ну и не надо. Я поручу это Пирини.

* * *

Несколько лет назад один из задержанных, двенадцатилетний мальчик, умер в центре для несовершеннолетних от эпилептического припадка, как раз в комнате рядом с той, где сейчас сидел Марк. За этим последовали ушаты грязи в прессе и судебный процесс. Хотя в тот день Дорин не дежурила, она все равно сильно переживала. Велось расследование. Двоих уволили. И завели новые правила.

Смена Дорин кончалась в пять. Последнее, что она сделала перед уходом, это заглянула к Марку. Она заходила каждый час и с беспокойством отмечала, что его состояние ухудшается. Он все больше замыкался в себе, все меньше говорил, только лежал на койке, уставившись в потолок. В пять она привела с собой фельдшера. Он быстренько осмотрел Марка и объявил, что он жив и здоров. Все жизненные функции в порядке. Когда фельдшер ушел, Дорин, как добрая бабушка, потерла ему виски и пообещала вернуться завтра утром, в пятницу, пораньше. И послала еще за пиццей.

Марк сказал, что до утра, пожалуй, перебьется. Постарается пережить ночь. Судя по всему, она предупредила сменщицу, поскольку та, полная невысокая женщина по имени Тильда, немедленно постучала в дверь и представилась. За следующие четыре часа Тильда несколько раз стучала и входила, с беспокойством разглядывая Марка, как будто считала его сумасшедшим или ждала, что он вот-вот свихнется.

Марк смотрел телевизор до новостей в десять вечера, так как кабельного там не было, потом почистил зубы и выключил весь свет. Постель была вполне приличной, и он вспомнил про мать, пытающуюся уснуть на неудобной раскладушке, которую сестры поставили в палату Рикки.