Клятва Смерти (СИ)

Наверное, именно ее крик заставил Кона насторожиться. За деловыми разговорами он потерял бдительность, поэтому не сразу заметил неладное. Когда его окружили, он вытащил пистолет, готовый защищать себя, в то время как рабы с пустыми глазами были готовы умирать по приказу хозяина. Возможно, в ком-то даже промелькнула надежда, что этой странной трубкой убьют именно его, поэтому к Кону сбежало больше рабов, чем требовалось для поимки. Он выстрелил в потолок, пугая громом всех собравшихся, но противников было больше. Кона скрутили, а за оружие устроили чуть ли не драку за право преподнести хозяину еще одну диковинную находку.

Если бы Сазгаус не отвлекся на выстрел, возможно, у него были шансы покинуть дом рабовладельца незамеченным, но он уронил дорогую заморскую вазу, чем привлек внимание стражи. В отличие от рабов, у них было при себе оружие. И не какие-нибудь мечи или копья, а длинные палки, на концах которых был раздвоенный наконечник вроде такой вилки. Между двумя кончиками бегали маленькие молнии. Конечно, Саз был серьезным противником, пусть ему и приходилось действовать осторожно из-за ран на руках и ногах, но угроза его жизни или свободы была весомым аргументом, чтобы сопротивляться изо всех сил. Но после нескольких разрядов даже он не устоял.

В отличие от остальных его бросили в клетку, где дожидались своей участи бойцы из бойцовской ямы - такие же воры и преступники. Еще одно развлечение местной знати.

***

Счастливчик, коим оказался Сайман, проснулся только к утру. Его дико мучила жажда, а во рту будто развели целый кошатник, но на удивление, он почувствовал себя выспавшимся и отдохнувшим. Из-за мыслей о Маре в последнее время он практически не спал, все переживал, что Зед может причинить ей вред. Увидев свет в окне, он немного расстроился, что не попал вместе со всеми на представление Миры, но в остальном он доверял Кону. Вряд ли могло произойти что-то плохое.

Сай добрался до умывальника, ополоснул лицо и стал пить прямо оттуда, но стоило ему увидеть себя в зеркале, резко замер. Помимо того, что его волосы выбились из хвоста и топорщились в разные стороны, он заметил красные подтеки на лице, губах, шее, груди и ниже. Разведя края мантии и рубахи в стороны, он долго рассматривал на себе эти отметины, пока мозги медленно включались.

- Вот же ж… - дошло до него. Сайман поднял лицо к потолку и взмолился Мигу или любой богине, которая услышит, чтобы это ничего не значило. Он не помнил, как вчера вечером вернулся в комнату, был ли один или нет, и что вообще произошло. Но это явно была работа Мары, уж цвет ее помады он везде узнал бы. А это означало, что как минимум они целовались. В какой-то момент Сайману захотелось прибить Мару, а уже в следующий он улыбался, как дурак. Но думать о ней в таком ключе - это все равно, что бередить открытую рану. Для нее это была игра, тогда как Сая терзали серьезные чувства.

Он смыл с себя помаду, в последнюю очередь переходя к губам, и долго их ощупывал. Проклинал себя, что в тот момент спал и так и не узнал, каковы они на вкус. Даже облизнул их в надежде, что за ночь на них могло что-то сохраниться, но почувствовал лишь вкус помады. Хотя, наверное, они и есть такие. Но в следующий момент он вспомнил, что она теми же самыми губами целовала Сазгауса, только боги знают где, и поспешил стереть с себя этот срам.

Накрутив себя до состояния, когда сможет ругаться, а не броситься целовать, Сайман отправился в комнату Мары, чтобы прочистить ей мозги. Однако ее там не оказалось, отчего он разозлился еще сильнее и практически выломал дверь к Сазгаусу. Но и тут было пусто. «Спрятались от меня?» - подумал Сай и пошел к Кону, может, он что-то знал. А когда не обнаружил и его, запереживал. Миры тоже не было - это стало последним сигналом, что тут что-то не в порядке. Слухи о пропаже людей не могли же оказаться правдой? Ему во что бы то ни стало нужно было вспомнить адрес, который называла Мира. Начнет свои поиски оттуда.

***

Сазгаус проснулся с такой адской болью, которой еще не было ни от одной пьянки. Последнее, что он помнил, это как окровавленная рука его, держащая меч, пронзила сердце стражника, а потом боль. Один из крыс все-таки пробрался к его спине и ткнул зубцами в спину, посылая страшные разряды по всему телу. Сазгаус упал на колено, но лучше бы лег сразу - оставшиеся в живых одновременно воткнули в него колья, и Саз провалился в беспамятство.

И сейчас не только руки и ноги болели от дыр, но и все тело будто продолжало трясти. Его тошнило, воротило, и так хотелось лечь… Но он был подвешен, и, в отличие от своих друзей, подвешен он был в нескольких сантиметрах над полом за руки. С рук и ног сняли перчатки, раздели до пояса. Проверяя на наличие разного оружия и заодно видя, что перед ними ранее приговоренный к смерти. Странно, что его не убили сразу. Сазгаус закрыл глаза, глубоко вздохнул, приводя мысли в порядок, и взглянул наверх. С его дыр некоторое время назад стекала кровь, но раны уже закрылись, а кровь засохла бордовыми кривыми линиями от рук до самого паха, пересекая все тело.