Клятва смерти

— В общем, я подумала, что встречу можно провести здесь, — продолжала Ева, — без риска наткнуться на другого копа. Если это для тебя не проблема.

— Хочешь, вышибу отсюда этих недоносков, закрою заведение? Можешь пользоваться, пока не надоест.

— Спасибо, мне хватит стола.

— Выпить хочешь?

— Я похожа на самоубийцу?

— У меня в подсобке есть вода в бутылках. — Взгляд Крэка метнулся куда-то ей за спину. — Если ты не хотела видеть копов, должен тебя разочаровать: один из них только что вошел.

Ева кивнула, заметив Уэбстера.

— Нормально. Это с ним у меня встреча.

— Занимай любой стол.

— Спасибо.

Ева двинулась навстречу Уэбстеру, кивком указала на столик в углу и прошла мимо как ни в чем не бывало.

Ей до сих пор было неловко иметь с ним дело. Не потому, что однажды, сто тысяч лет назад, еще в прошлой жизни, когда оба они были детективами отдела убийств, им довелось поваляться в постели, а потому, что Уэбстер, в отличие от нее самой, воспринял этот эпизод всерьез.

А еще хуже было то, что и годы спустя он, видимо, совсем потерял голову и вздумал ее лапать. Мало того, Рорк вошел в тот самый момент, когда Ева пыталась оттолкнуть Уэбстера. Мужчины бросились друг на друга, как пара взбесившихся волков, учинили погром в ее домашнем кабинете, переломали мебель и нанесли друг другу значительные телесные повреждения, после чего Рорк вырубил Уэбстера напрочь.

Они же помирились, напомнила себе Ева. Она и Рорк, Рорк и Уэбстер, она и Уэбстер. В общем, все конфликтующие стороны пришли к взаимному соглашению.

И все-таки ей было неловко. И это еще не говоря ни слова о том, что он перешел на работу в крысиный отдел — внутренних расследований.

Уэбстер, красивый мужчина с пронзительно-зорким взглядом, оглядел зал, подошел и сел, как и Ева, спиной к стене.

— Любопытный выбор места.

— Мне тут нравится. Спасибо, что согласился на встречу.

— Надо же, какие мы вежливые!

— Не начинай.

Уэбстер пожал плечами.

— Тут кофе подают?

— Ага, конечно. Если хочешь быстрой смерти.

Он улыбнулся ей.

— Рорк в курсе, что мы с тобой встречаемся в стрип-баре?

— Уэбстер, лучше бы никто не знал, что я встречаюсь с тобой. Где бы то ни было, когда бы то ни было.

Уэбстер сидел, привалившись спиной к стене, но при этих словах выпрямился.

— Все мы делаем свою работу, Даллас. Если бы тебе не нужны были наши услуги, тебя бы тут не было.

В этом он был прав, и Ева не стала спорить.

— Мне нужно знать, нет ли у вас интереса к моему расследованию убийства детектива Колтрейн?

— А почему ты спрашиваешь?

— Да или нет, Уэбстер.

— Ты нашла какие-то улики, требующие внимания БВР? Что-то в твоем расследовании указывает, что мы должны вмешаться?

Ева подалась вперед.

— Да пошел ты, Уэбстер. Убит полицейский. Прояви хоть каплю сочувствия.

Он ответил в тон ей:

— Да пошла ты, Даллас. Не будь у меня сочувствия, не работал бы я в своем отделе.

— Ответь мне «да» или «нет» на мой вопрос, тогда я отвечу на твой.

Опять Уэбстер откинулся на спинку стула, изучая Еву. Она знала, что он прикидывает, как ему поступить. Взвешивает «за» и «против».

— Да.

У нее в желудке запульсировал болезненный узел, но она кивнула.

— Да. Мне надо знать, брала ли она взятки, Уэбстер.

— Не могу тебе сказать. Не могу сказать, — повторил Уэбстер, предупреждающе вскинув палец, когда глаза Евы вспыхнули, — потому что не знаю.

— Ладно, расскажи, что знаешь. Дашь на дашь, — добавила Ева. — Я отвечу тем же с условием, что мы оба не внесем этот разговор в наши записи. Разве что придем к соглашению об обратном.

— Что ж, это я могу. Тебя бы здесь не было, если бы ты уже не установила связь между Колтрейн и Алексом Рикером. Он в числе подозреваемых?

— Да. Правда, у меня на него практически ничего нет, но я только начала копать. Значит, БВР следило за ней еще в Атланте?

— Их отдел внутренних расследований получил наводку, что она связана с Рикером.

— Наводку? — переспросила Ева.

— Несколько фото Колтрейн с Рикером попали им на стол. Они держались за руки и целовались взасос.

— Удобно. Кто-то хотел, чтобы она испеклась.

— Возможно, — согласился Уэбстер. — Картины это не меняет. Они получили пакет с фотографиями где-то за девять месяцев до того, как она подала запрос о переводе. Эту наводку проверили, подтвердилось, что связь имеет место. Официально у каждого из них был свой дом, но фактически они сожительствовали в другом месте: в квартире дома, собственником которого являлся Макс Рикер. Отдельный вход, частный лифт, частный гараж. Она могла приходить и уходить, почти не рискуя быть замеченной. Они проводили время вместе, когда она была не на дежурстве. Она ездила с ним в Париж, Лондон, Рим. Он покупал ей драгоценности. Дорогие штучки.

— В ее здешней квартире никаких дорогих штучек не нашли, — вставила Ева. — Никаких следов того, что она где-то держала сейф.

— Она все ему вернула, когда они расстались.

— Откуда ты знаешь? Вы за ней следили? Установили прослушку у нее дома?

— Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Я только говорю тебе то, что знаю.

— Если все это знали, почему не арестовали ее?