Клятва крови (ЛП)

– Да? Или пытался заслужить мое доверие и пробудить симпатию?

– Ты, блин, издеваешься?

Она пожала плечами.

– В этом проблема лжи. Обманешь однажды, и окружающие начнут гадать, а где еще ты мог солгать. Я родилась в семье, где царят ложь и недомолвки. Я не могу допустить это в близких отношениях с мужчиной. Более того, я не допущу этого. Я сказала тебе в самом начале, что для меня нет ничего важнее честности…

– Честности? Ты хочешь поговорить о честности? Как долго ты тайком покидала родительский дом? И ты созналась лишь потому, что тебя поймали за руку. Ты менялась телефонами со своим дружком Пэйтоном, чтобы никто не узнал, что ты со мной. Ты вломилась в квартиру своей кузины. – Акс направил на нее указательный палец. – Хочешь сделать из меня мудака, да пожалуйста. Вперед и с песней. Но не смей притворяться святошей. Потому что, моя дорогая, это ложь. Между нами разница лишь в том, что я не наезжаю на тебя и не делаю безосновательных выводов.

Элиза посмотрела на затухающий камин. Спустя мгновенье, кивнула.

– Ты прав.

– Ой, спасибо за одобрение. Куда же я без него.

Элиза поднялась, откладывая плащ и положив сверху гребаный ключ.

– Это ничего не меняет. Реальность такова, что я не злюсь на тебя за то, что ты спал с Ново, ходил в клуб или притворялся незнайкой…

– Уверена в этом?

– Уверена. – Элиза повернулась к нему. И по ее взгляду он понял, что это – без сомнений последний раз, когда они находятся наедине в одной комнате. – Я злюсь на себя. Злюсь за то, что не заметила, как пытаюсь решить эмоциональную проблему касательно моей ущербной семьи посредством отвлечения на спонтанный роман, основанный на физиологическом влечении.

– Да, похоже, ты действительно разложила все по полочкам. Даже подписала зубодробительными психологическими терминами. Умница.

Да, он вел себя как обиженный сукин сын, но что ему оставалось? Судья, присяжные, обвинительный приговор… суд окончен, решение принято. И его отправят в камеру смертников.

Потому что такой будет его жизнь без Элизы.

Смерть.

***

Элиза медленно покачала головой и надела пальто.

– У меня нет желания участвовать в чьем-то обмане. И, как я уже говорила, я ни в чем тебя не виню. Ты ничего мне не обещал. Не то, чтобы мы с тобой не вели разговор о важности моногамии, после которого ты пошел налево. Мы знакомы всего неделю, поэтому… просто так вышло. Я усвоила урок.

Акс прищурился.

– Какой же урок ты усвоила?

– На самом деле, в этом мире ты можешь доверять только себе. Главное помнить эту истину, тогда все будет хорошо. Что бы ни случилось.

Договорив, Элиза посмотрела на Акса… и ей казалось, будто перед ней стоит незнакомец.

Это было ближе к реальности, чем чувство родства и близости, созданное благодаря действительно хорошему сексу. Но, да ладно? Дева-Летописеца, прародительница расы, сделала все правильно. Беременность была возможна лишь после секса в жаждущий период, а выносить и вырастить ребенка было невероятно сложно, поэтому мужчинам и женщинам нужно было очень сильно захотеть, чтобы раса выжила.

В ином случае никто не стал бы рисковать. Никогда.

Сексуальное напряжение и выражение сексуального влечения – мощные вещи… и потенциально разрушительные, когда то, что должно было обеспечить процветание расы, обесценивалось двумя людьми, не планировавшими совместное будущее.

Элиза была живым доказательством этого утверждения.

И да, она хотела погрузиться в чувство боли, неприятия и предательства Акса. Она хотела кричать, бросаться вещами. Может, ударить его. Но знала, что помимо наказания, это также тактика убеждения и переговоров: открыв ему свою боль, вместо того чтобы сдержаться, она будет ждать, что он сделает поворот на сто восемьдесят и снова станет тем, кем – как она верила – он был с самого начала.

Как там говорят? Когда человек показывает свое истинное Я, не ставьте это под сомнение^[87].

Акс показал свою истинную сущность. И то лишь потому, что по стечению обстоятельств вскрылся его обман.

Сегодня ночью Элиза похоронила Эллисон в своих мыслях. И сейчас она укладывала в тот же гроб эти… отношения… между ней и Аксом.

– Вот, что я имею, – сказала она. – Я пойду. Желаю тебе всего хорошего, и я не стану предавать произошедшее между нами огласке. Ты же поступай, как знаешь. Мне ни к чему твоя защита. Я большая девочка и смогу справиться с последствиями.

Потому что на самом деле ее ситуация с ним – не единственная проблема, которую она обдумывала, ожидая его возвращение.

Она пришла и к другим решениям.

– Прощай, Акс.

Ее тело дрожало, когда она подошла к нему, но не потому, что боялась, что Акс причинит ей боль или скажет что-то ужасное: было трудно перенести его близость… хотя мозгами она была далека от Акса, ее тело по-прежнему хотело его.

Но этому больше не бывать.

– Я думаю, ты нашла свое призвание, – сказал он, отходя в сторону.

– Ты о чем?

Он посмотрел ей в глаза.

– Ты станешь отличным профессором. Ты преуспела в ведении одностороннего разговора, и у тебя есть ответы на все вопросы. Ты влепила мне «неуд», выставила вон из класса и приготовилась принять следующего студента. И ты балдеешь от этого.