Клятва Гиппократа

— Скажи, Маш, если бы я тебя не разыскал, не приехал, я бы никогда не узнал?

Вопрос был риторическим. Мы оба знали на него ответ.

— Прости меня.

Я видела, как он несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь взять себя в руки.

— Ну, пошли знакомиться с будущими родственниками, — произнес он уже более спокойным тоном.

— Папа скоро приедет, а мама в саду, — сказала я, пропуская его в дом.

Знакомство состоялось. Мои родители поддержали Никиту в том, что мы должны вернуться вместе. В душе я тоже была согласна с ними, что у детей должны быть оба родителя, но все же колебалась, принимая такое важное для себя решение. Мы с ним такие разные. Нас разделяет огромная пропасть в социальном положении. Получится ли у нас построить нормальные семейные отношения? Что будет, когда страсть угаснет? Сможем ли мы и дальше быть вместе? Согласиться на брак с ним, было все равно, что прыгнуть в пропасть, у которой не видно дна без парашюта.

Возвращаясь с ним в свой родной город, я продолжала мучиться сомнениями. Он очень привлекательный и богатый мужчина, а вокруг столько молоденьких и красивых девушек. Я же далеко не идеал.

Вдруг, чувство, которое он ко мне испытывает, основано на благодарности за спасение его жизни. Такое часто случается между врачом и пациентом. Мне ли об этом не знать. Сколько признаний в любви я получала, исполняя свой служебный и человеческий долг.

В аэропорту нас встречали Артур и Даша Ковалевы. Внешне все происходило, как воссоединение счастливого семейства, но в глубине души я чувствовала какую-то неудовлетворенность, хотя и не могла определить ее причину.

Я вошла в дом Никиты и остановилась в центре огромного холла, осматриваясь по сторонам. Неужели этот дворец теперь станет и моим домом.

— Пошли, я тебе нашу комнату покажу, — обнял меня за плечи Кузнецов.

— Нашу? — удивилась я.

— Маша, давай сразу кое-что проясним. Мы с тобой собираемся стать одной семьей, и мне бы хотелось, чтобы и отношения между нами были как у настоящих супругов.

— Общая спальня и постель? — спросила я.

— Именно так.

Я очень стеснялась своего располневшего тела. Мне очень не хотелось, чтобы он видел меня такой почти без одежды. Вдруг это оттолкнет его. К тому же Никита, хоть и был отцом моих будущих детей, для меня по прежнему оставался посторонним.

— Не думаю, что это хорошее решение, — сделала я попытку возразить.

— Ты хочешь отдельную комнату? — недоверчиво глядя на меня, спросил Кузнецов.

Я кивнула.

— Да. Так будет лучше.

Я почти физически ощущала исходящее от него недовольство.

— Хорошо. Как пожелаешь, — все-таки согласился он.

Скромная свадебная церемония состоялась через две недели после нашего приезда. Из присутствующих были только Артур с Дашей и Оленька. С Дашей мы быстро нашли общий язык. Мало того она с энтузиазмом взялась за переустройство спальни для гостей в детскую комнату, которая находилась рядом с моими апартаментами, потому что иначе я свою комнату назвать не могла. Жизнь вошла в свою колею. Мы с Никитой как бы были супружеской парой, а по факту оставались чужими людьми, проживающими на одной жилплощади. О том, что мы муж и жена свидетельствовали только кольца на безымянном пальце правой руки.

Глава 13

Никита целыми днями пропадал в офисе, Дарья давно переехала к Артуру, в доме кроме меня, садовника и дом-работницы, к которой я никак не могла привыкнуть больше никого не было. Жизнь больше не казалась мне удивительным приключением, единственным развлечением были визиты Оленьки и наши совместные с ней поездки к моему врачу, которого выбрал Кузнецов сам лично по рекомендациям друзей и знакомых.

Никита выбрал дорогущую частную клинику с безупречно вышколенным персоналом. Моим врачом была женщина. Ничего не могу сказать плохого о ней как о специалисте. Она действительно по полной отрабатывала свою баснословную зарплату, была преувеличенно вежливой, но порой я замечала презрение во взгляде и интонации. Для нее я была всего лишь удачливой авантюристкой, забеременевшей от богатого мужика и женившей его на себе.

Я никак не могла привыкнуть к такой жизни. Никита приходил вечером домой, мы вместе ужинали. За ужином он расспрашивал меня о моем самочувствии, о том, что сказал врач и на этом его интерес к моей персоне обычно заканчивался. Так вел бы себя просто знакомый, который пытается поддержать вежливую беседу за столом. Потом он уходил к себе в кабинет или в спальню и я снова оставалась одна наедине со своими переживаниями и страхами за будущее. Если бы не моя беременность, я вполне могла бы решить, что та единственная волшебная ночь мне приснилась, а на самом деле ничего и не было.

Как же мне не хватало общения. Я тосковала по работе. Пусть было тяжело, где-то я не выспалась, иногда уставала, так что не было сил шевельнуть даже пальцем, но никогда я не ощущала такого острого одиночества и собственной никчемности.

Вся надежда была на то, что когда появятся малыши, скучать мне уже будет некогда.