Клеопатра и Цезарь. Подозрения жены, или Обманутая красавица

– Аполлодор, мы еще успеем вернуть корабли с хлебом?

– Боюсь, что уже нет, Божественная.

– Ах, как жаль… Как же так! Такое роковое совпадение! Никому ничего не говори.

– Мы ничего не выиграем от этого. Я уверен, лазутчики Потина уже сообщили ему о начавшейся гражданской войне.

– О, боги! – Клеопатра в бессильной ярости сжала кулаки. – Ты свободен, Аполлодор.

– Покидаю тебя, Божественная.

К Клеопатре подбежали запыхавшаяся Нефтида и Птолемей.

– Что-то случилось, госпожа?

– Ничего. Просто я решила пойти в храм Исиды. Ступайте во дворец.

– Позволь и мне пойти с тобой, госпожа.

Нефтида никогда не была при дворе просто служанкой, а после того, как Клеопатра взошла на престол, ей был присвоен титул подруги и поверенной в делах.

– Конечно, – царица согласно кивнула, – только пусть брат возвращается во дворец.

Передав мальчика слугам, египтянка последовала за Клеопатрой.

Огромные мрачные своды, испещренные древними фресками и надписями, завораживали мистикой и таинственностью. Когда-то Клеопатра решила выучить египетский язык, чтобы понимать, что написано на этих стенах. Преклонив колени перед золотой статуей с изумрудными глазами, молодая царица вся отдалась молитве.

Мгновение – и таинственная тишина поглотила ее и ее сердце.

Ей показалось будто бы она идет по звездной тропинке к сияющему трону. К женщине необыкновенной красоты, на долю которой выпала горькая и отчаянная любовь к Осирису.

– Что ты хочешь, дитя мое? – спросила богиня.

– О, Исида, величайшая из великих, мой народ голодает, мою землю постиг неурожай. Что мне делать?

– То, что и подобает истинным царям – разделить с народом его горькую участь.

– Как это? – Клеопатра не хотела верить услышанному. – Я должна отказаться от хлеба? Все равно его на всех не хватит! И где это видано, чтобы цари голодали! – с вызовом ответила она.

Богиня нахмурилась, ей явно не понравились слова царицы.

– Что ж, дитя мое, я не могу оспаривать твое решение. Человек сам управляет своей судьбой. Что еще ты хотела узнать?

– Говорят, что боги умеют видеть будущее. Ответь же мне: кто победит в гражданской войне в Риме?

После недолгого молчания Исида ответила:

– Твой любимый.

– Кто?

Клеопатра открыла глаза. В храме было мрачно и прохладно. Рядом на коленях стояла Нефтида и шептала слова молитвы. Клеопатра посмотрела на золотую статую, богиня с величавым спокойствием взирала на нее изумрудными глазами. Проведя рукой по лбу, Клеопатра поднялась с колен. И тут ее взгляд наткнулся на надпись, сделанную со слов жреца Неб-Нештру:

«Предел жизни – это печаль. Ты утратишь все, что прежде было вокруг. Тебе будет принадлежать лишь пустота. Твое существование будет продолжаться, но ты не сможешь ничего сознавать. Возвестят день, но для тебя он не засияет никогда. Взойдет солнце, но ты будешь погружен в сон и неведение».

Клеопатра тяжело сглотнула. Какие скверные слова… Они похожи на пророчество…

– Госпожа…

Царица вздрогнула и испуганно оглянулась.

– Я молилась Исиде всем сердцем. И она ответила мне.

Клеопатра побледнела.

– Она сказала, – продолжала Нефтида, – что в тебе есть добрый свет и тебе надо идти на него.

– Какой свет?

– Истинный! Данный богами! А еще она сказала мне, если ты собьешься с пути, ты больше не найдешь его.

3

Высокие мрачные своды, испещренные фресками и надписями, завораживают меня. Я преклоняю колени перед своей покровительницей. И в следующее мгновение вскрикиваю: яркий свет бьет мне в глаза, но тут же исчезает.

– Что ты хочешь, дитя мое?

Какой красивый бархатный голос! Как мне хочется, чтобы и у меня был такой же голос!

– Твой голос не менее завораживающий, чем мой, – отвечает моим мыслям Исида.

Я скромно улыбаюсь и поднимаю голову.

– О, Исида, величайшая из великих, мой народ голодает, мою землю постиг неурожай. Что мне делать?

– То, что и подобает истинным царям – разделить с народом его горькую участь.

Я чувствую, тяжкий груз спадает с моих плеч. Слезы счастья бегут по моим щекам.

– Да! Да, Великая! Именно так я и поступлю!

Исида улыбается, берет меня за руку, и мы идем к царским амбарам. Они ломятся от зерна, дворцу не нужно столько хлеба.

В моих руках ключи, я открываю все замки, отдавая приказ:

– Все зерно раздать народу!

– Что с тобой, дитя?

Исида осторожно проводит рукой по моему лбу.

– У тебя лихорадка.

– У меня? – я удивленно смотрю на нее.

– Ах да, припоминаю, твой лекарь Олимпа молился за тебя вчера. Но я не придала этому значения, ведь я знаю, какая ты сильная.

Мне действительно становится плохо. Откуда-то изнутри поднимается жар. Краски мира сгущаются, трескаются, бледнеют…

Но мне это безразлично. Я успела сделать самое главное. Я спасла свой народ от голода.

– Наивная!

Я сижу возле Нила, а рядом со мной жрец Неб-Нештру. Слабый ветер колышет стебли папируса.

– Почему – наивная?