Приказания царицы выполнялись незамедлительно, потому уже через несколько минут она внимательно слушала рассказ о не слишком удачной карьере завтрашнего гостя, а еще через час Хармиону, читающую трактат Цицерона. Трактат понравился, а вот переводы с греческого совсем нет, Клеопатра поморщилась, пытаясь декламировать строчки Цицерона:
– У Германика куда точнее… Да и Гомера лучше бы не трогал…
– Ты ему об этом не скажи, – посоветовала Хармиона, – старик любит лесть, а не критику. Наживешь врага.
– Постараюсь, – вздохнула царица. – Хармиона, он нашел в Сиракузах надгробие Архимеда!
– За это его стоит похвалить.
– Его много за что стоит похвалить. Если мне не нравится его перевод Гомера, это не значит, что он плох. Возможно, я просто не столь хорошо чувствую латынь. Но тема для разговора уже есть – Архимед! Такие темы вовсе не интересуют Цезаря и остальных, я скучаю.
Марк Туллий отправился на виллу Цезаря в самом радужном расположении духа с предвкушением предстоящего маленького представления. В какойто миг он даже осадил сам себя: стоит ли общение с провинциальной самочкой таких ожиданий? Царица Египта… Ну и что? Негоже выдающемуся римлянину так радоваться ее приглашению к обеду.
И все же сдержаться не мог, но не столько изза самой Клеопатры, сколько понимая, что все будет пересказано Цезарю, а, следовательно, в который уже раз подтвердит диктатору его, Цицерона, уникальность и значимость.
Уже недалеко от Тибра навстречу носилкам Цицерона попался Децим Брут.
– Куда это ты?
Цицерону совсем не хотелось сознаваться, что он направляется к любовнице Цезаря засвидетельствовать почтение. Но тут же мелькнула мысль, что через Клеопатру можно узнавать многое о самом Цезаре. Услышав такое предположение, Децим Брут пожал плечами:
– Возможно. Попробуй.
Верный своей привычке загораться новой мыслью и убеждать других, Цицерон принялся расписывать выгоды такого знакомства, твердя, что они недооценивают влияние любовницы на диктатора. Разошлись с Брутом довольные новой задумкой, Марк Туллий обещал обязательно рассказать о своих впечатлениях и успехах.
– Не мешало бы и Сервилии познакомиться с египетской кошкой.
Тирон был прав, мало того, он не преувеличил, а приуменьшил восторг от нового состояния виллы Цезаря. Цицерон никогда не бывал в ней, но прекрасно понимал, сколь явные изменения внесла гостья. Такого обилия цветов, диковинных растений, золота до ее приезда наверняка не было. Хотелось крутить головой, чтобы не пропустить ничего необычного. Приходилось признавать, что вкус и художественное чутье у Клеопатры налицо. Если, конечно, это и ее распоряжения, а не просто плод работы разумных садовника и архитектора.
Сама царица вышла навстречу гостю, но ровно настолько, чтобы почтить его, одновременно не суетясь. Цицерон увидел перед собой невысокую, прекрасно сложенную молодую женщину. Некрасива, но стоило Клеопатре открыть рот, как Марк Туллий попал под власть этого голоса. Обаяние египетской царицы было обволакивающим, Цицерон забыл все свои намерения с первого слова поразить ее истинно римским умением вести беседу, напротив, сам полностью подчинился хозяйке.
Он и не помнил, как оказался в триклинии, где приготовлены всего два ложа, зато стол ломился от яств, точно за ним должны были возлежать по крайней мере десяток человек.
– Я не слишком сведуща в римских традициях застолий, потому прошу извинить, если чтото не так. Надеюсь, дорогой гость подскажет, если обнаружит недочеты…
Какие недочеты?! Слуги вышколены так, словно всю жизнь только и занимались прислуживанием на пирах у знати, от вида яств на блюдах и немыслимых запахов невольно начинали течь слюнки даже у сытого…
– Смею предложить не только яства, привычные для Рима, но и то, что подают в Александрии.
Цицерон уже не мог съесть ни кусочка, а слуги все несли и несли новые блюда…
Первая часть обеда осталась, несомненно, за Клеопатрой. Обильный стол, искусство повара, умение предложить яства и уговорить их попробовать, обаяние самой хозяйки надолго перебили у Цицерона его намерение подчинить своему влиянию любовницу диктатора, а затем и его самого, заставили старика забыть почти все мысли, с которыми тот отправился на виллу.
Вернула, как ни странно, беседа.
Постепенно, когда желудок уже был полон, а голова еще не перестала соображать, разговор принял нужное Цицерону русло. Он объяснил цель своего визита, сказал о рукописи. Царица понимающе кивнула, жестом подозвала к себе стоявшую позади нее женщину, не то служанку, не то родственницу, велела позвать своего помощника Аммония.
Человек явился быстро, видно, у Клеопатры не принято заставлять себя долго ждать.
– Нашему гостю нужна книга из библиотеки, распорядись, чтобы ее доставили в Рим и принесли Цицерону, где бы он ни находился.
Аммоний склонил голову в знак послушания:
– Книга будет доставлена, если такая в Александрии имеется.
Если честно, то Цицерон и сам не был в этом уверен, но все же важно кивнул:
– Я слышал об этом из достоверного источника.
Клеопатра чуть развела руками:
– В библиотеке был пожар…