Клеймор

— Я понимаю, что ты не по своей воле задержалась, но ты должна была сделать так, чтоб подобная ситуация не сложилась. А если уж форс-мажорные обстоятельства произошли, то ты должна была приложить все силы для их решения.

— Уииииии, уиииии…

— Ты, молодец, что догадалась применить кинжал, но ты должна была сделать это намного раньше, и уж никак не по среди толпы народа. Запомни никогда не убивай человека в окружении его знакомых, если не можешь расправиться со всеми. Ты могла перебить всю эту толпу?

— Уиииии… нетуииииии…

— Тогда зачем убивала его в открытую? Он же тащил тебя в гостиницу, а в здании наверняка никого не было, воспользуйся ты кинжалом там, и смогла бы уйти без моей помощи.

— Уииии я поняяяаааалаааа….

— А раз поняла, то сейчас мы решим, стоит ли тебя наказывать? Лиз, ты как считаешь, твоя сестра виновата? — повернулся я к девочке и требовательно уставился ей в глаза.

Но она и без лишних намеков считала, что Эли виновата.

Подняв с земли хворостину, я вручил ее Лиз, а Эли перекинул через колено, попкой кверху.

— Тогда доверяю провести наказание тебе, бей столько сколько сама посчитаешь нужным.

Лиз серьезно мне кивнула, и приступила к экзекуции, и надо сказать хлестала она любимую сестренку от души, так что вскоре начала рассекать ударами кожу, а через пару минут ударилась в истерику, сопровождая удары выкриками.

— Дура, дура! Тебе сказали уходить! Из-за тебя чуть Кей не погиб, дура!

Эли я даже не держал, она хоть и кричала от боли, но даже попытки не сделала прекратить экзекуцию. Лиз остановилась, только когда совершенно выбилась из сил и, обняв одновременно и меня и дрожащую от боли сестренку ударилась в новые рыдания. Ну, вот и славненько, Лиз теперь не злится на сестру, и заодно выплеснула все свои эмоции и ужас от возможной моей смерти, а Эли теперь чувствует, что получила заслуженное наказание, и так же не станет замыкаться в себе. А вы думали я, просто так устроил это представление? Они все же еще дети, и я только начал воспитывать в них должный характер, и перегибы на этом пути недопустимы.

Сестренки, отревевшись, так и заснули, вцепившись в меня мертвой хваткой, попку Эли я незаметно подлечил, тем более силы во мне было через край. Спешить было некуда, из долины только одна дорога, уже занятая Терезой, и потому я так же расслабился, проверил сенсорикой местоположение Клер, которая и амулет сохранила и крупицу моей ёки получила, благодаря чему почувствовать направление на нее не составляло труда. И убедившись, что они бредут с человеческой скоростью, приступил к ежедневным тренировкам в контроле силы ёки.

А Тереза сильна, очень сильна, у меня не получилось прощупать ее полностью и оценить потенциал, но даже то, что она показала это очень много. А еще она миленькая, жаль, что такая злюка. Что-то спать хочется, а ну да, меня же от переедания на сон тянет, не самое безопасное место, но думаю, в случае опасности я успею проснуться. А мир для меня без сомнения полезный, даже, или скорее благодаря своим ограничениям на псионику. Вот когда бы я еще занялся воспитанием девочек или избавлением их от стресса? Будь у меня возможность использовать телепатию, так раз, и все, никаких проблем. Но как-то приятнее, когда тебя пытаются спасти, закрывая своим телом полностью по собственной воле, и ведь спасли, спасибо девчонки, ааам, спать.

Утро встретило нас небольшой прохладой, ласковым солнышком и тихим щебетанием птиц. Птиц? Не боятся меня? Ах да я уже инстинктивно с девочками синхронизируюсь, прикрывая свое ёки. А еще это утро встретило нас жуткой вонью протухшей крови, надо было вчера помыться или хотя бы избавится от грязной одежды.

— Фу, от кого так пахнет? — пытаясь разлепить, слипшиеся от засохшей крови глаза спросила Лиз.

— От тебя, — обрадовал я ее.

— Что? Почему?

— А еще от Эли. Ну, и от меня чуть-чуть. Вспомнили, в каком состоянии мы вчера спать легли?

— Беее гадость, — подтвердила Эли, с отвращением рассматривая собственное платье.

— Ой, Эли! Тебе не больно? Прости я тебя вчера…

— Лизи, все нормально, я это заслужила, — успокоила свою сестренку Эли, снимая грязное платье и пытаясь рассмотреть свою попку, — Уже ничего не болит!

— Так ты поняла свою ошибку, и получила наказанье, но не мог же я смотреть как дорогой мне человек страдает? — пояснил я причину внезапного выздоровления.

— Так ты не сердишься? Ураааа! — и маленький чертенок повис у меня на шее одарив поцелуем в губы, а потом Эли сама испугалась своей смелости и отпрыгнув от меня, покраснела. Секунд десять она что-то бурчала, пока не выдала более-менее вразумительную фразу про мытье и быстро нырнула в кусты, за которыми был маленький родник.