Клеймо смерти

– Есть одна интересная деталь. Помнишь, я в пятницу показывал тебе дело Кэтрин Уэстерэм, тело которой нашли в Эшдаунском лесу?

– Да, ей было девятнадцать. Похожая внешность и клеймо «ТЫ МЕРТВА».

– Что-то ты побледнел, – заметил Гленн Брэнсон. – Как будто привидение увидел.

Грейс кивнул:

– И у меня такое ж чувство. Очень мне это все не нравится. Эти убийства должны быть связаны. Клеймо, волосы, возраст жертв – слишком много общего.

– Но времени-то сколько прошло.

– «Давно то было и в другой стране, к тому же девка умерла».

– Что? – нахмурился Брэнсон.

– Кристофер Марло.

– Кто такой?

– Он написал это в 1590-м. Ну что, я все еще невежда? – Грейс доел сэндвич, допил сок, похлопал друга по спине и поднялся. – Мне пора, увидимся утром на параде.

Брэнсон не ответил – он старательно впечатывал «Кристофер Марло» в поисковую строку Гугла на своем айфоне.

Может быть, подумал Грейс, когда личность жертвы из Лагуны будет идентифицирована, им удастся установить, связывало ли что-то двух молодых женщин. В кармане завибрировал телефон. Звонила Лиз Сьюард из оперативного штаба.

– Сэр, мне только что звонил человек, который хочет поговорить со старшим следователем. Судя по голосу, пожилой мужчина. Утверждает, что у него есть информация, которая, возможно, представляет интерес для полиции. Я пыталась убедить его рассказать мне, но он стоял на своем – будет разговаривать только с вами. Дать ему ваш номер?

49

1974

– Эй, Крот, как это ты так растолстел?

– Я не Крот, – сказал он тоненьким голосом, который еще не начал ломаться. Он стоял, голый, в ванной комнате своего нового интерната, Клойстерс, в Суррее. Шла вторая неделя семестра.

Кто-то из мальчишек ущипнул его за свисающую складку жира на животе. Он даже вскрикнул от боли.

– А это как называется?

– Больно же, ты, гад!

– И кого это Крот обозвал гадом? – спросил Гор-Паркер. – Меня? Я – гад?

– Ты называешь гадом Гор-Паркера? – картинно ужаснулся розовощекий, похожий на поросенка Чаффинч. Он тоже был толстый, только этого почему-то никто не замечал.

– Не трогайте меня. Отстаньте. – Он шагнул в душевую кабинку и повернул ручку крана.

– Слушай меня, ты, наглый кусок китового жира, – сказал Гор-Паркер. – Ты своим дрочиловом прошлой ночью всем нам спать не давал.

– Я не дрочил.

– Как ты его еще находишь под таким мешком жира, – вставил Госсадж.

Остальные загоготали.

– Скажи-ка мне, Крот, ты же любишь норы да подземные ходы. Ну так вырой себе норку в лесу и дрочи там сколько тебе хочется, а? – предложил Чаффинч.

– И лучше не возвращайся, – добавил Гор-Паркер.

– Нам тут жирные дрочилы ни к чему! – подал голос Госсадж, осмелевший под защитой приятелей, сколотивших в последние дни что-то вроде клана.

– Оставьте меня в покое. – Он чувствовал, как на глаза наворачиваются слезы.

– Сестра-распорядительница сказала, что ты надул в постель ночью, – продолжал Гор-Паркер. – Так кто тут нюня?

– Я расскажу про вас мистеру Хартуэллу.

Хартуэлл был заведующим пансионом.

– В самом деле? И что ты про нас расскажешь?

– Что вы все читаете порно. Я видел журналы.

Госсадж картинно ахнул и повернулся к Чаффинчу и Гор-Паркеру:

– Боже мой, как страшно! Крот донесет, что мы читаем порно. А что такое ты читаешь, а, Крот? Что такое ты читаешь, отчего тебе надо подрочить? Книжки про подземные ходы?

Остальные засмеялись.

– Сам ты дрочила, – угрюмо произнес он и, шагнув под струю, начал намыливаться, а чтобы мыло не лезло в глаза, зажмурился.

Внезапно кто-то схватил его за оба запястья. В следующую секунду его выдернули из-под душа.

– Эй! – крикнул он. – Эй! – Открыл глаза и тут же ослеп от едкого мыла.

Подошвы заскользили по душевому поддону, потом по линолеуму. Он заморгал, но лучше не стало. Он почувствовал, как его поднимают, а потом окунают в воду. В ванну.

Голову сунули под кран, из которого полилась чуть теплая вода. Прямо в лицо.

– Не надо! У-у-у-у-у! – Он попытался закричать, но только глотнул воды. Его заставили наклониться и не отпускали.

– Помогите! Спасите!

Дышать стало нечем. Он запаниковал, завертелся. Он тонул.

Потом его резко толкнули вперед. Хватая воздух, он слышал рядом, в паре дюймов, грохот струй. Его дернули назад, и вода снова заполнила рот и нос.

Он дергался, брыкался, вертелся, отчаянно пытаясь освободиться, но его держали крепкие руки.

– Ты грязный ублюдок, Крот! – крикнул Госсадж. – Кроты роют землю. Ты должен быть весь в грязи.

– Может, отрезать ему писун и яйца, чтобы не дрочил! – предложил Гор-Паркер.

Он глотал воду, трясся, захлебывался, вырывался.

А потом вдруг услышал голос. Знакомый. Суровый. Взбешенный.

– Что такое здесь происходит? Госсадж? Гор-Паркер? Чаффинч? Вы что это делаете? Одеться – и немедленно в мой кабинет!

Голос принадлежал Теду Хартуэллу, человеку, в страхе перед которым Крот жил с первого дня прибытия в Клойстерс и имевшему репутацию поборника строгой дисциплины.

Но в то воскресенье Хартуэлл стал его спасителем.

50

Воскресенье, 14 декабря