Клеарх и Гераклея

- Сначала ты подаришь мне его уши, - сказал Масхей.

Напоследок сириец сказал, чтоб они были осторожны в сношениях с Датемом, потому что сын Датема, Сисинн, твердит царю, что отец его взбунтовался против царя, так что теперь Датему, вероятно, придется сделать то, в чем его обвиняет сын.

x x x

Как Каппадокия при Датеме стала самой большой сатрапией Азии, так и Гераклея за время правления Архестрата стала самым важным понтийским городом.

Расцвела она необычайно. За участие в народном суде платили три обола. Возвели храм Титию, много строили общественных зданий - не так, однако, как в Вавилоне, сгоняя народ, а чтобы дать заработать неимущим. Множество купцов селилось в Гераклее и в городах ее хоры: Аполлонии, Кальпе, Тие, Сесаме.

После смерти Архестрата наиболее уважаемыми лицами в Гераклее стали Филоксен и Леонт. Туг-то Левкон, боспорский тиран, напал на Феодосию; гераклеоты вступились за автономию города, но потерпели поражение. Дела пошли еще хуже когда Левкон предоставил афинянам привилегии в торговле с Феодосией.

В Гераклее многие торговали херсонесским хлебом, но в самом городе хлеба не хватало Новый народный вожак, Агарид, тот самый, что когда-то выступал обвинителем Клеарха, открыто требовал передела земель и прощения долгов, полагая, что это увеличит количество хлеба. Зажиточные чужестранцы покидали город, и многие из них переселялись в города Троады.

Гераклеоты хотели было выпросить для войны с Левконом афинянина Тимофея, тот отказался. Отказался и фиванец Эпаминонд.

Тогда в совете шестисот согласились, что лучше быть подданными царя, чем рабами тирана, и обратились к Клеарху, который в это время воевал для Митрадата с пафлагонцами.

Многие видели выход в том, чтобы позвать искусного воина, не сведущего в делах правления и врага демагогов, чтобы тот воевал, а законные правители - правили.

x x x

У персов есть обычай: каждый год являться на смотр перед дворцом наместника. Ариобарзан созвал людей на смотр в конце зимы, в месяце, посвященном благомыслию, Boxy Мане. В Гераклее в это время уже празднуют Дионисии.

Митрадат проводил Клеарха почти до границ гераклейской хоры и поторопился возвратиться к смотру в Даскилий. По дороге он со свитой нагнал трех всадников: того самого крестьянина, что уподобил его саранче, и двух его сыновей. Крестьянин узнал его, бросился в ноги и сказал:

- Бог да благословит тебя за то, что ты сделал! Я не мог купить рабыню, чтоб тереть зерно, а теперь я купил двух коней для сыновей и снарядил их как полагается!

Они поехали вместе; весенняя зелень, роса и мох на скалах, над горами свежая дымка. Старик говорил без умолку, пока не заметил, что Митрадат отвернулся и плачет.

- Что с тобой? - спросил старик.

- Об этом не стоит говорить, - ответил Митрадат.

Но они ехали вместе, старик был прилипчив, как репей, и Митрадат наконец сказал:

- Царь отзывает меня и моего отца.

- За что? - спросил старик.

- Видишь ли, раньше я хозяйствовал так, как велит царь, а эти два года - как велит Ахура-Мазда. Ведь царь затем и накладывает на тебя такие подати, чтоб тебе не на что было купить коня: он меньше боится врагов, чем подданных.

Митрадат помолчал и добавил:

- И вот что из этого получилось: разбойники, видя нашу слабость, украли подати, а царь требует их опять. И я боюсь, что в будущем году меня не будет в живых, а у твоих сыновей не будет ни коней, ни жен, ни рабынь.

Сыновей старика, Дадухию и Фарта, Митрадат взял в свою личную свиту.

x x x

Итак, в Даскилии собралось персидское войско и греческие наемники для войны с карийцами.

Были также карийские послы, Датем, как почетный гость, и представители городов Троады. Увидев, как многочисленны всадники, карийский посол стал клясться Митрадату, что их царь, Мавсолл, не грабил каравана и не знает, кто это сделал, а потом сказал: "Но, увы, теперь Мавсолл впал у царя в немилость, и ему остается надеяться лишь на твое заступничество и сражаться с тобой против любого врага".

Митрадат собрал гостей, рассадил их попарно, грека с персом, и сказал:

- В этом году царь требует тройной налог для войны с Египтом. Что вы думаете об этом?

Аристоной из Гергиса, от Троады, сказал:

- Царь давно бы покорил Египет, если бы не распри между Ификратом и Фарна6азом. А так как он сам - причина этих распрей, чем помогут ему наши деньги?

Арбар, племянник Датема, сказал:

- Пусть он сначала сотворит три урожая в год, а потом требует тройную подать.

Говорили многие и сошлись на том, что дурной царь подобен козлу с бородой вместо вымени. Тогда-то Митрадат стал говорить:

- Все в мире, следуя аше, должно принимать участие в борьбе добра и зла Думается мне, однако, что там, где борются только две силы, они рано или поздно меняются местами.

О чем я говорю? В Персии издавна боролись царь и знать, и неправда, что знать не побеждала! Хватит говорить про Камбиза, будто он убил единоутробного брата и скрывал это два года, словно смерть кшатрапавана Персиды можно скрыть, а Бардию называть колдуном, принявшим облик убитого!