Кластер

– У нас можно снять что угодно про кого угодно. Ты вот так постоянно делаешь, – заявила она, вернувшись с зажжённой сигаретой. – И откуда это ты вдруг всё узнал?

– От верблюда, Лис. Когда нам на хвост падают серьёзные люди, надо узнавать, всё, что возможно. Ведь так?

– «Нам» или «мне»?

– Ну, если тебе, то значит, и нам.

Алиса саркастически похлопала в ладоши.

– Браво, – сказала она, улыбаясь, – как это трогательно, мой милый. Сейчас зарыдаю. И что, ждёшь, что я теперь полезу к тебе на шею?

Макс в ответ зло посмотрел, но сдержался. Он всё же очень устало выглядит, наш деловой Максим. Как там сказал этот гэбэшный хрен: «старший товарищ»? Да-да, вот сейчас особенно заметно, что старший.

– Послушай, ничего я не жду, – сказал товарищ Максим, – я тебе просто объясняю, Лис. Не чужие, в конце концов… Но насчёт «что теперь» – я уже сказал, есть две новости: плохая и хорошая. Готова слушать?

Алиса молчала, глядя перед собой и покачивая в пальцах сигарету.

– Начну с плохой. Связи Айрата с провокаторами зарубежными, леваками – чёткие, жирные. И ещё взяли второго твоего – Мишу, что ли… Ну, нынешнего концертного ударника, короче. Хрен на подробности, но там что-то с запуском этого арсенида. Может, даже теракт готовили. Так что вообще ни разу не смешная история.

Алиса презрительно скривила губы.

– Может, что-то выкрасть пытались, – продолжал Макс. – Не важно. Важно то, что этим занялась служба безопасности кластера. И ордер есть на всех причастных. Ты тоже в списке.

Алиса бросила сигарету на пол и с силой ударила по ней каблуком.

– Твою мать! – прошипела она.

Она вспомнила, как Айрат притаскивал на репетицию листовки и вешал их на стену. И как Мишка приходил с разбитыми руками с каких-то митингов, что ли. И да, всё время к ним какие-то люди приходили. Только не мог Айрат… или мог? Чёрт, мог ведь наверное… и тогда да, тогда понятно.

Ей вдруг стало очень страшно. Только сейчас Алису догнало ощущение, что тот хрен от безопасности, правда, имел право увести её в камеру. Вот прямо из того кабинета. И сейчас может. Просто зайдёт, и всё… у неё ведь и мысли не было, что он может. А он – может.

Алиса поймала взгляд Макса. Он смотрит с выражением обиды. Хотя нет, даже не так; с выражением детской какой-то мгновенной ненависти, которая мелькнёт, и пропадёт через минуту насовсем. Он не умеет долго злиться, это правда. Это всегда был его большой плюс. Или минус.

– Если остаться, то за тобой придут на следующей неделе, – продолжал он. – Мне Игорь Иванович всё подробно рассказал. И меня наверняка тоже возьмут. Может, правда, чуть позже…

Он говорил ещё, но это было лишнее. Алиса уже запустила в голове калейдоскоп сценариев, и все они были донельзя блядскими.

– Какая хорошая? – оборвав Макса, спросила она.

Тот остановился на полуслове и кивнул.

– Молодец, правильно мыслишь.

– Разберёмся еще, правильно или нет.

– Хорошая – такая: у нас европейское турне на 16 городов. Выезд через Белоруссию, в четверг. Документы у меня уже на руках.

* * *

Они договорились встретиться на набережной, ближе к мосту «Багратион». Река в старом каменном мешке – напротив вавилонских корпусов корпораций – смотрится лужей, неуместным сентиментальным воспоминанием. Да ещё этот дикий мост, похожий на вздувшуюся стеклянную кишку в синих пятнах.

Но именно поэтому мало кому интересно копошение в этих старых городских останках. Корпорации теряют тебя за каменной стеной набережной. Внутренности моста кишмя кишат мелкой рыночной торговлей, которая утонула в криках и фальшивых ценниках поверх настоящих. И в общем-то никаких других глаз, кроме разве что специальных. Но от специальных, если ты не Штирлиц, всё равно не спрячешься.

Андрей пришёл минут на пятнадцать раньше. Медведь Сёма сидел в коричневой сумке рядом с блокнотом и бутылочкой санитайзера для рук. Бутылочка с гелем Сёме не нравилась: ему казалось, что она опрокинется ему на голову, и тогда он будет тонуть в склизкой вязкой жиже. Сёма эту мысль отгонял, но она не уходила, и время от времени маленький медведь тихо вздыхал.

Алиса чуть опоздала. Андрей видел, как её синий BMW припарковался на многоуровневой парковке. Он набрал: «Я у беседки, в сторону Росастро», – и стал высматривать, как она спустится на лифте и пойдёт в сторону моста. Так и не увидел.

Алиса была не в духе, она хмуро поздоровалась и сразу же перевела взгляд на воду – крохотный разлом на самой середине реки, не стянутый льдом.

– Раньше встретиться не получалось, – сказала она, – много дел вертится… неважно, в общем. Ты хотел поговорить?

– Да, у меня есть новости.

Алиса криво усмехнулась.

– Теперь у всех новости.

Андрей бросил на неё вопросительный взгляд, но Алиса махнула рукой:

– Неважно.

– Слушай, – сказал Андрей после паузы, – помнишь, ты рассказывала, как тебя приписали ко Второму фронту? И про свою песню?

– Такое забудешь… – вздохнула Алиса.

– А я тебе рассказывал про доарсеников, которыми занималось Русмикро. Так вот: это они придумали Второй фронт, Алис. И они тоже считают, что ты имеешь к нему самое прямое отношение.

Алиса скривилась.

– Андрей, что за чушь?

Андрей засмеялся.