Клан

Она вывела его на холодную улицу, где поразилась, что, несмотря на лужу крови на тротуаре среди раздавленных бычков и пивных бутылок, тела не было. Скорбь тоже придет потом, знала она, а сейчас была рада, что смотреть не на что и ничто не отвлекало.

Когда она помахала рукой такси и ждала, пока машина остановится, Пит наконец заговорил.

– Куда мы? – спросил он тихо.

Обрадованная, что мальчик приходит в себя, она погладила его по щеке и попыталась улыбнуться.

– Домой, – сказала она.

* * *

Будильник Финча показывал 8:55. Он сел, застонав от немедленной атаки головной боли, и потер глаза. Телефон вырвал его из сна без всякого сочувствия к количеству выпитого несколько часов назад алкоголя, и Финч был этому не рад.

Сердито ворча, он проморгался, потянулся через кровать к телефону и открыл его, чувствуя, как ноют мышцы.

– Чего? – бросил он в трубку.

Ответный голос не облегчил страданий, но прогнал даже мысль о сне.

– Финч?

Он улыбнулся, несмотря на удивление.

– Клэр?

– Привет.

– Ты где? – спросил он. Она говорила приглушенно, словно боялась, что ее услышат.

– Во дворе. Сказала, что хочу подышать свежим воздухом. Сейчас сижу за кустами в одной пижаме.

– Ну, рад, что позвонила.

– Я тоже. Я не знала, что делать.

– Насчет чего?

– Тед Крэддик передал, что ты ходишь по семьям.

– Пытаюсь, да, – признался он.

– Зачем?

– Обсудить, что случилось.

– И все?

– Нет. Нет, не все. Я рассказывал, что хочу сделать.

– И что ты хочешь сделать?

– Я вернусь туда, Клэр. В Элквуд.

– Зачем? – По интонации было понятно, что она и так это знала, просто хотела услышать подтверждение.

– Чтобы те, кто это сделал, больше никого не тронули.

– Откуда знаешь, что это они, а не доктор? Все верят в его вину.

– А это он?

– Нет, – сказала Клэр. – Нет, он помог мне выбраться. Если бы не он, я бы умерла.

Она помолчала, а когда снова заговорила, ее голос был лишен эмоций.

– Больше не могу говорить. Перезвоню потом, если смогу. Нужно придумать, как встретиться.

– Ты уже взрослая, Клэр. Не могут же они тебя держать в заточении.

– Ага. Это ты им скажи, – в трубке прошелестел ее вздох. – Когда собираешься?

– В пятницу.

– Ладно.

– Зачем ты позвонила, Клэр?

– Потому что я могу тебе помочь. Кажется, я знаю, как их найти.

Финч почувствовал что-то вроде разряда нервного возбуждения. С момента принятия решения отправиться за убийцами он опасался, что приедет, а они как сквозь землю провалились, залегли на дно в месте, не отмеченном ни на одной карте. Шанс, что кто-то в Элквуде знает, где искать семью Мерриллов, был невелик. А заставить рассказать может быть еще сложнее. Но больше у него ничего на руках. Только это – и то, чем пожелает поделиться Клэр. Но теперь она предлагала ему больше, чем он смел надеяться.

– Может, сегодня вечером? – спросил он.

– Давай, но как?

– Я тебе позвоню. Скажешь, что это Тед Крэддик, он хочет повспоминать с тобой сына. Если будут спорить, закати истерику. Обвиняй, что они тебя совсем задушили заботой. Скажи, что ты взрослая и можешь решать сама. Назови сестру сукой, например.

– А тебе бы это понравилось.

Он улыбнулся.

– Потом двигай к дому Теда. Я буду в машине перед ним.

– Ладно. Но теперь все. Кара зовет.

– Конечно. Я перезвоню.

Она пропала. Финч долго смотрел на трубку в руках, прежде чем отключиться. Хотя похмелье было нешуточным, он почти о нем забыл. Воспрял духом. Направляясь в душ, Финч чувствовал, что нервное возбуждение разливается по нему как адреналин, разбавленный малой каплей страха.

В ванной он замер перед зеркалом и всмотрелся в бледное небритое лицо. Глаза были как осколки льда, попавшие в красную паутину.

Мы идем за вами.

Он готовился к войне против врага, которого никогда не видел, в месте, где никогда не был.

Не впервой.

26

Кара закурила, через дым и забрызганное дождем лобовое стекло наблюдала, как сестра переходит улицу, выглядывая занятую машину. Кара знала, Финч остановился где-то там, так что Клэр не будет заглядывать далеко и не заметит ее. Она наблюдала, хотя пылающий гнев призывал положить этому конец немедленно, пока не наделали еще больше вреда. Но сейчас она держалась и глубоко затягивалась сигаретой – эту привычку она умудрялась скрывать от матери десять лет: до ночи, когда они привезли Клэр домой. Даже тогда первой закурила мать, что и спровоцировало разговор.

– Я не знала, что ты куришь, – призналась Кара, пораженная.