Кирилл и Мефодий

Чего они только не делали, чтобы получить это разрешение! Он удерживал их и обещаниями, и угрозами, но они упорно добивались своего, даже тропинку протоптали к зданию патриархии. Особенно пресвитер Константин. Он не оставлял Фотия в покое до тех пор, пока тот не дал разрешения. Братья воспитали их по своему образу и подобию, иначе Фотий не мог объяснить их настойчивость и упорство. А если бы они такими не были, разве задержались бы надолго в Моравии, непрестанно подвергаясь гонениям и преследованиям? Фотию было неясно, как идут дела в Моравии, хотя от епископа Сергия Белградского он получал время от времени краткие сообщения. Смены пап в Риме развязали руки немецким священникам, но Мефодий все еще не жаловался патриарху. Он продолжал трудиться на благо истинной церкви.

10

Немалый путь прошел Ангеларий вместе с братьями монахами, немало радостей и тревог выпало на их долю. Он был из тех людей, которые всегда идут за своей мечтой и сеют добро на земле, не думая о себе. Узкое его лицо удлинено редкой черной бородой, руки бледные, с длинными пальцами, глаза кроткие и всепрощающие, сердце исполнено добра и сочувствия к чужой боли. Таким был Ангеларий. Он любил оставаться в тени. Всегда скромный и по-девичьи застенчивый, он молча нес свой крест, не жалуясь на невзгоды и трудности. Ангеларий рос в знатной семье, окруженный заботами учителей и вниманием слуг, но чем старше становился, тем яснее понимал, что написанное в религиозных книгах не согласуется с жизнью. В книгах говорилось: не убий! — но люди убивали друг друга. Или: люби ближнего своего. Но даже родные братья и сестры готовы были выцарапать друг другу глаза из-за отцовского наследства...

Это последнее он испытал на себе. Его отец еще не умер, а братья и сестры уже разграбили все, будто Ангелария и на свете не было. Родной город Филипополь встретил его как чужака. Никто не открыл двери, не пригласил переночевать. С тех пор как он уехал в Константинополь учиться, его сестры и братья поставили на нем крест — одним меньше при дележке отцовского имущества. Если бы они признали его, надо было бы отдать его долю, а кому же хочется возвращать взятое. И они предпочли запереть двери. Ангеларий, побродив по городу своего детства, вернулся в Константинополь, чтобы тут попытать счастья. Случай свел его с Константином. Это было как раз в те годы, когда молодой философ, только что окончивший Магнаврскую школу, болезненно переживал несправедливость знати. Общая боль сблизила их, и они подружились на всю жизнь. Вместе искали тишины в монастырях на берегу Босфора, вместе вернулись в Константинополь, и благодаря ходатайству Константина, утвержденного преподавателем в Магнавре, Ангелария приняли туда учиться. Его любовь к знаниям, упорная молчаливая кротость, способность к чужим языкам обеспечили ему уважение соучеников. Лишь с Аргирисом он не ладил, несмотря на свой незлобивый нрав.