Кир Великий. Первый монарх

Этот грек вез с собой легкие повозки, груженные лидийскими монетами, и все это он предложил Киру. По его словам, Крез выдал ему монеты под предлогом передачи дельфийскому оракулу, но в действительности чтобы заручиться поддержкой греческих купцов в портах. По-видимому, Эврибат не любил тиранов, правящих от имени Креза, и он предпочитал могущественного монарха мидян и персов, который, по слухам, проявлял чрезвычайное милосердие. В доказательство своей честности он сообщил Гарпагу подробности о вооруженных силах, собранных Крезом. Столько-то наемных пехотинцев-гоплитов, столько-то великолепных лидийских всадников…

Киру показалось странным, что лидиец предает своих сородичей. Армянский полководец кивком головы подтвердил численность противника, которую он проверял через собственных шпионов.

— Ну и что ты думаешь делать? — спросил его Кир.

Как обычно, Гарпаг не ответил прямо. На марше он повеселел, не имея других обязанностей, кроме передачи Киру своего опыта. И в от он рассказал басню раба Эзопа о том, как воевали волк и горный козел. Волк пытался заманить шустрого козла в ловушку, а тот держался от него подальше на склоне горы. Так они воевали, и победа не шла ни к одному, ни к другому. Это продолжалось до тех пор, пока горный козел не увидел в водоеме свое отражение. Он принялся восхищаться, говоря: «Какие великолепные рога растут у меня на голове, какие у меня прекрасные быстрые ноги. Несомненно, я очень скверно пользуюсь своей силой». И вслед за этим он разыскал волка и набросился на него. А волк схватил его за горло, придушил и съел.

— Мораль такова, — добавил Кир, получивший удовольствие от истории, — я восхищаюсь своей силой, как тот горный козел. Что, если мне и дальше скакать по горам?

— Тогда все мы сможем прожить дольше.

В это самое время они выходили на угрюмое Каппадокийское плато, где их поджидали лидийцы.

ШЛЕМ, УПАВШИЙ В САРДАХ

Каппадокия, или Катпатука, как называли ее персы, находилась в самом центре Анатолийского полуострова. Ее возвышенное плоскогорье, жавшееся к облакам, предоставляло проход к истокам Тигра и Евфрата на юге, горам Армении на востоке и торговым портам греков вдоль берега Эвксинского моря на севере. Древние греки-аргонавты назвали полуостров Анатолией, или Восточной землей; гораздо позднее, когда обнаружились размеры континента, простиравшегося за полуостровом, о нем стали говорить как о Малой Азии. Поэтому, завладев Каппадокийским плоскогорьем, Крез завоевал стратегический пункт, хотя и без большой выгоды для себя.

Его армия обнаружила, что укрепленные города, возведенные прилежными строителями-хеттами, оказались разрушенными крепостями. Столицей, если ее можно было так назвать, была обнесенная стенами Алайя, чьи ворота охраняли сфинксы с женскими головами. Все же Крезу казалось, что исполнилось пророчество дельфийского оракула; перейдя реку Галие, он покорил Каппадокию. Жители бежали из городов в пустынные части плоскогорья, в скалы, где возвышались башни из красного камня. Там они прятались в пещерах со своими овцами. Бесспорно одержав победу, лидийское воинство почти не захватило добычи, не считая кожаного сырья, греческих тарных ваз и нескольких дев. Такая добыча не заинтересовала ни приобщенных к цивилизации наймитов из процветавших ионических портов, ни отважных лидийских всадников, искавших достойного врага.

Тянулось лето, но армия Кира не спешила выходить на бой. Отдельные ее части появлялись и беспокоили лидийских фуражиров или обстреливали идущие из Сард караваны. Если колонна лидийцев выходила на поиски персов, воины на нисайских скакунах в обеденные часы совершали набег на их лагеря. Преследовать этих варварских всадников было бесполезно. Хотя хорошо обученные боевые лидийские кони не уступали в беге нисайцам, но вражеские всадники защищались смертоносными стрелами, а у копьеносцев Креза не было луков. Каждую стычку лидийцы считали своей победой, но мидяне и персы не позволяли им доставать еду из каппадокийских укрытий, и им надоело питаться твердым ячменем и соленым мясом дельфинов. Темная вулканическая почва не позволяла собирать урожай. Казалось, здесь не было добычи, за которую мидянам и персам стоило бы драться.

Когда осенние бури загнали лидийцев в их временные лагеря, полководцы напомнили Крезу, что зима скоро положит конец их кампании, и кони не перенесут зимовку на заснеженном плато. Таким образом, Крез и его армия, воздвигнув в Алайе триумфальные колонны с витым украшением, пустились в долгий обратный путь на родину, чтобы перезимовать в хороших казармах и приготовиться к возобновлению войны на будущее лето.

Лишь только с серого неба полетели первые снежинки, мидийские военачальники напомнили Киру о тех же суровых фактах. Это бесплодное плато, в любое время скудное на урожаи, было разграблено лидийцами и лишено всех припасов. Каппадокийские крестьяне могли пережить зиму, перемалывая желуди и сушеную рыбу, но им нечем было поделиться с мидянами и персами, которым поэтому следовало возвращаться в более теплые долины.