Кипящая переправа

По густому кустарнику, по оврагам и болотцам разведчики продвигались два часа. Но вот лес закончился, перед ними предстала полоса вспаханной земли шириной метров триста. За пашней снова начинались рощи и перелески. В ближайшей роще Шубин заметил какое-то движение. Он достал бинокль, приложил к глазам – так и есть! Среди деревьев торчали башни танков, взад и вперед сновали немцы.

– Похоже, мы нашли то, за чем нас посылали, – сказал Шубин сержанту Воробьеву. – Вот он, немецкий запас. Надо теперь к нему как-то подобраться.

– Тогда нужно пашню обойти, – заметил Воробьев. – По ней мы даже ночью не проберемся – заметят.

– Значит, поищем овраг, – заключил Шубин. – По оврагу будет удобнее всего подобраться к фашистам.

Он посмотрел в карту. Правда, мелкие овраги на ней не были обозначены. Но, во всяком случае, справа находилась равнина, которая тянулась на добрый десяток километров. А вот слева местность была неровной.

– Пойдем влево, – решил Шубин.

Разведчики слова углубились в лес и двинулись на юг. Шли около часа, и полоса вспаханной земли, преграждавшая им путь, осталась позади. Начались мелкие овраги, поросшие кустарником.

– Вот, теперь пошла для нас хорошая местность, – с удовлетворением заключил Воробьев.

Теперь можно было повернуть на запад, обходя расположение немецких частей. Еще спустя час группа снова вышла к возвышенности, на которой расположились немцы. Но разведчики уже подобрались к этому месту по оврагу, и здесь никакой пашни не было.

Перед тем как приступить к решающему этапу операции – проникновению в тыл немецких ударных частей, – Шубин решил дать группе отдохнуть. Разведчики расположились на дне небольшого оврага, чтобы их не было видно ни с какой стороны. А чтобы их не застали врасплох, выставили часового. Достали еду, фляги с водой. Когда поели и немного отдохнули, усталость прошла. Снова послышались шутки, зазвучал смех. Однако Воробьев, не дожидаясь решения командира, пресек это веселье.

– А ну кончай хиханьки-хаханьки! – потребовал он. – Примета есть такая, народная: перед боем смеяться нельзя. Иначе черт над тобой потом посмеется.

– А ты что, сержант, в черта веришь? – спросил Наур Ахметов, весельчак и балагур.

– На войне и в черта поверишь, и в лешего, – ответил Воробьев. – Я за то время, пока воюю, много чего успел повидать. Все поели? Товарищ капитан, группа отдохнула, к движению готова.

– Если готова, тогда пошли, – сказал Шубин. – Соблюдаем предельную осторожность.

И разведчики двинулись вперед. Они прошли примерно полкилометра, когда Василий Петров заметил впереди между деревьями какое-то движение. Тогда Шубин остановил группу и выслал вперед дозор в составе того же Петрова и Наура Ахметова. Они ползком двинулись вперед и вскоре исчезли из виду.

Прошло не меньше сорока минут, прежде чем разведчики вернулись.

– Значит, здесь стоят артиллеристы, – доложил Шубину Ахметов. – Живут они в блиндажах, устроились очень основательно. Я думал в какой-нибудь блиндаж заглянуть, взять «языка». Но не получилось. У них везде часовые стоят – и возле орудий, и возле блиндажей. А еще в самом лагере все деревья вырублены, так что незамеченными подобраться трудно. Можно, конечно, всей группой напасть, ворваться в какой-нибудь блиндаж, тогда «языка» можно взять. Но без шуму не обойтись. Обязательно немчура стрельбу поднимет.

– Нет, шум нам поднимать никак нельзя, – сказал Шубин. – «Язык» нужен обязательно. Но если в этой части фашисты такие осторожные, то нам здесь делать нечего. Ждать до ночи, чтобы в темноте подобраться, мы тоже не можем. Так что давайте поищем другую часть, более беспечную.

И группа снова двинулась вперед. Разведчики обошли артиллеристов, прошли еще метров триста и снова увидели впереди передвигавшихся фрицев, услышали немецкую речь. Теперь в дозор Шубин послал Ахметова с Юрой Паком. И снова разведчиков не было минут сорок. Но когда они появились, то все заметили, что бойцы возвращаются не одни – они тащили за собой связанного по рукам и ногам немца.

– Вот, доставили! – доложил Пак, когда дозорные соединились с основной группой. – Значит, тут стоит пехота. И у нее дело обстоит иначе, чем у артиллеристов. Часовых мало, никто нас здесь не ждет, не опасается. Поэтому мы дождались первого, кто вылез из блиндажа, Наур его слегка придушил, и вот он здесь, готовенький.

– Хорошо, – похвалил Шубин. – Теперь надо его допросить. Возможно, если пленный расскажет, что нам требуется, мы вернемся домой. Но чтобы его допросить, нужно отсюда отойти хотя бы метров на четыреста. Ну-ка, Игорь, посмотри, что в той стороне, на западе. Там у немцев тыл, может, мы там расположимся?

Воробьев исчез среди деревьев, а Шубин обшарил карманы пленного. Нашел пачку сигарет, спички, губную гармошку, пакетик леденцов, а в нагрудном кармане – солдатскую книжку. Из нее Шубин узнал, что перед ним – рядовой 36-й пехотной дивизии вермахта Рихард Краузе. Этот факт его не очень обрадовал: рядовой вряд ли мог знать многое.

Тем временем вернулся Воробьев. Сразу было заметно, что у него есть какая-то новость.