Кёсем Султан

«Он жаждал невинной крови; убийство становилось его насущной потребностью, как воздух, и казалось, что только это поддерживало в нем жизненные силы. Очень часто в глухую полночь он украдкой выбирался из женских покоев через потайную калитку дворца с обнаженным мечом и бегал по улицам как сумасшедший, босоногим, а из одежды на нем болталась только ночная рубашка. Он убивал всякого, кто попадался на его пути. Частенько из окон верхних комнат, где он обычно пьянствовал и развлекался, он поражал стрелами тех, кто случайно проходил мимо. В дневное время он сновал везде переодетый и не возвращался, пока не убивал нескольких бедняг, которым не посчастливилось встретить его, по пустяковому поводу или просто так. Он вселил в целый город такой великий страх, что ни один человек не осмеливался даже произносить его имя в стенах города».

В феврале 1640 года очередное пьяное застолье стало для Мурада роковым. Пол Райкот писал:

«…Эта беспутная трапеза оказалась роковой для Великого Султана, ибо в его жилах и чреве запылал огонь и у него началась сильная и продолжительная лихорадка. Врачи, за которыми сразу же послали, страшились прибегать к каким-либо средствам, потому что в случае неудачи им пришлось бы заплатить за нее жизнями; в конце концов они сошлись на том, чтобы пустить ему кровь, но это лишь ускорило его смерть. Несмотря на все их старания, он скончался на четвертый день своей лихорадки, который пришелся на 8-е [в действительности это было 9-го февраля], на семнадцатом году своего царствования и на тридцать первом году жизни… Он не оставил сына, потому что хотя у него и было их несколько, но они умерли в младенчестве, несмотря на это, он так ненавидел свой род, что хотел быть последним из династии Османов, чтобы империя этой семьи могла закончиться на нем и перейти к татарам».

От смерти шехзаде Ибрагима, единственного наследника Османского трона, спасла Кёсем: она убедила великого визиря Кара Мустафу-пашу и других членов султанского совета в том, что он является законным наследником. Предшествующие четыре года Ибрагим провел в Клетке, живя в постоянном страхе, что в любой момент к нему могут прийти палачи и казнить его по приказу кровожадного брата. По этой причине он долго не хотел открывать дверь визирям, которые принесли ему весть о смерти Мурада и его будущем восшествии на трон. И только после того, как по просьбе Кёсем тело Мурада положили перед дверью Клетки, Ибрагим поверил, что его брат мертв, и покинул наконец свою камеру, радостно крича:

– Мясник умер! Мясник умер!

Султан Ибрагим Малахольный

Кёсем не проронила ни слезинки по своему безумному сыну Мураду: слишком многих он заставил страдать, собственная мать султана не стала исключением. В феврале 1940 года на трон был возведен Ибрагим, очередной сумасшедший султан, нелепый, болезненный 24-летний юноша, который в первый же день своего царствования одним своим видом (султан верхом проехал по улицам города во главе пышного кортежа) вызвал смех у константинопольской толпы. Пол Райкот писал: