Кинжал во тьме

– В книгах пишут всё слишком умно. Такой у них слог! Я же поведаю тебе о том, что видел сам – куда более простым и понятным языком… – вздохнул, выразив всю усталость. – Ох… тимериец ты, иль истинный норд – это не важно. Дух холодного и сурового севера есть в каждом человеке. Недаром говорят, что далёкие предки были рождены именно здесь, отчего нордлинги всегда помнят эти мурашки на теле, которые неосознанно вызывает холод. Ты только сделай вдох, да поглубже… Этот ветер, эта первозданная природа… они прекрасны!

Он расправил плечи и, что есть мочи, наполнил воздухом свои лёгкие. Факел освещал им путь.

– Ты прав, воздух здесь действительно живой. Холодный, зараза, но как нигде живой.

– Ты не даёшь ему себя показать. Не нужно внушать себе это, поскольку холодных зим уже не было… – незнакомец задумался. – Хм-м-м… А я и не припоминаю таких на своём веку…

– Ты мудр, старик. Будет интересно тебя послушать, но вряд ли ты меня поразишь чем-то относительно новым.

– Ну не нужно льстить себе, юнец. Пишут одно, а на деле – всё совершенно другое.

– Ну да, конечно.

***

Осторожно шагая дальше, плут любовался видами. Природа Ближнего севера очень разнообразна, особенно сильно завораживал иногда падающий белоснежный бархат. На всём материке его можно увидеть либо высоко в горах, либо здесь, в умеренном и субарктическом климатическом поясе. Обычно он идёт тут восемь месяцев из двенадцати и, местами, наметает под два метра ввысь, а обрушивающийся следом суровый мороз, способен заставить задержаться в здешних местах одинокого беднягу навсегда. Остальные четыре месяца предстали довольно холодным летом. Сами северные леса очень густые и непроходимые, в них легко теряются и остаются на съедение либо мерзлоте, либо местным хищникам.

– Осторожно. Смотри внимательнее под ноги. – промолвил в полтона Эйлу, показывая горевшей палкой на хлёсткий спуск вниз.

– Я помню про неё. – приуняв шаг ответил путник. – Лучше сам смотри под ноги, если не хочешь свалиться в какой-нибудь овраг или увязить в трясине болота.

Деревья в основном вечнозелёные хвойные, а самые большие из них достигали порядка двадцати метров в высоту. Из огромного числа, взрастающих исключительно в этих краях, деревьев, можно отметить снежные яблони с питательными, но маленькими плодами, обладающими целебными свойствами, а также красивые, но более редкие здесь, нордские пихты, древесина коих очень хорошо ценится, благодаря способности сохраняться на долгие столетия.

Помимо лесов и гор, на Ближнем севере множество просторных равнин, зимой напоминающих настоящие снежные пустыни, бескрайние земли которых до сих пор остались полностью не изученными и не освоенными человеком. Таёжные кустарники и кустарнички-ягодники кормят и украшают эти просторы, не давая сгинуть более мелкой живности. В большинстве они тоже игольчатые и устойчивые к экстремально низкой температуре. Сильно распространены можжевельник, смородина и дикая нордская малина, но помимо них здесь растёт уйма других ягод, содержащих в своём соке важные и незаменимые алхимические свойства, а также питательные вещества.

Продолжив путь чуть выше, на Ближнем севере можно лицезреть плоскогорье, таящее в себе крутые смертоносные лощины и не менее опасные глубокие ущелья, где легко можно остаться заточённым под многовековым слоем снега и льда. Проследовав в самую глубь, к границе с неописуемо холодными Просторами Вечных, что отделяют от Ближнего севера лишь Великая Северная стена, именующаяся Двуликой, и крепость Последней Надежды, возможно увидеть хребты огромных и величественных гор, полностью покрытых кристальным льдом, за коими находились лишь не имеющие конца пласты льда Драконьей Мерзлоты.

– Поведай мне, что водится в здешних местах?