По дороге домой Барт опять закипел. Он так старательно все готовил, так все продумал, с таким трудом все организовал, а Оричес чуть не испортил ему праздник. Что бы Женни там себе ни думала, Ллойду просто кость поперек горла, если у Барта Медичеса что-то есть, чем он дорожит. В доме все уже спали. Барт положил рисунок Рафаэлю на стол и вышел на цыпочках из его комнаты. Он долго не мог уснуть, ворочался в постели. Поскорее бы наступило завтра!
Женни пробежалась с утра по продуктовым магазинам и увидела, как город готовится к ярмарке. Улицы перекрыли. Прямо на проезжей части установили прилавки. И раскладывали много всего яркого, красивого, интересного. Женни устояла перед искушением побродить, рассмотреть, потрогать все руками. Ей надо спешить. Она и так вечером оставит Маленьких одних надолго. А покупать она все равно ничего не собирается.
Она вернулась домой и ахнула. На столе в вазе стояла роза. Одна единственная. Но какая красивая! Длинный сильный стебель. Необычного цвета лепестки: не желтые, но и не белые. Очень-очень теплого кремового оттенка.
«Бартоломью, – с нежностью подумала Женни. – Извиняется за вчерашнюю ссору».
– Молодой человек торопился, не стал тебя ожидать, – сообщила, лукаво улыбаясь, прабабушка.
Женни развернула записку, лежавшую под цветком.
«Спасибо за чудесный вечер. Ллойд».
Ллойд? Очень мило с его стороны…
Женни слегка разочаровалась, что Барт вот так не может, не догадался. Впрочем, это неважно!
Роза была так прекрасна, что Женни улыбалась ей всякий раз, проходя мимо.Ллойд зашел в цветочный магазин. Они выносили цветы на улицу, сегодня же ярмарка.
– Чем могу помочь? – с любопытством уставилась на него молоденькая продавщица.
Она узнала молодого Оричеса. Интересно, кому это он букет ищет. Она показала ему дюжину алых роз. Ллойд покачал головой. Это будет слишком.
– Всего лишь выразить благодарность. Дорого, но не броско.
– Только что из Голландии, – вынесла девушка ведро с цветами из холодильника.
Ллойд вынул одну розу. Поморщился, отсчитывая деньги.
– Адрес? – продавщицу распирало от любопытства, подружки ахнут, когда она расскажет, за кем ухаживает сейчас Оричес.
– Спасибо, я возьму с собой.
Но Женни дома он не застал.Ближе к вечеру появился Барт.
– Родители уже ушли на ярмарку. Ты не против заглянуть к нам? Рафаэль был бы рад.
Он увидел розу.
– От Ллойда, – твердо сказала Женни.
Барт промолчал.
– Какая жалость, – вдруг вздохнула Женни.
Барт с недоумением посмотрел на нее.
– Такая красивая. Очень грустно, что она увянет, – объяснила смущенно Женин: он подумает, что она, как ребенок, но ей правда ужасно жалко.
– Принеси лист бумаги, – попросил Барт.
Он достал карандаш.
Ах, вот оно что! Женин улыбнулась.
– Не грусти, Женевьева! – закончил он рисунок и протянул ей.
Роза получилась живой. В правом нижнем углу Бартоломью, довольный работой, поставил свои инициалы.
– Цвет, конечно, не передать графикой. Если хочешь, завтра я нарисую ее красками.
Женин оставила рисунок на столе, и они поспешили к Рафаэлю.