Кингчесс (СИ)

Нужно было срочно предпринимать какие-то активные действия. Но какие? Недобро зашевелились латышские полки, и здесь уже было недалеко до погромов остзейских немцев. Почувствовав угрозу, многие снимались со своего места и уезжали в Америку, или переселялись сюда, в немецкое Поволжье.

И Феликс принял решение. Семья Герхарда была в опасности, армия деморализована, крестьяне жаждали земли, а рабочие, по своей наивности, рассчитывали, что теперь они будут хозяевами заводов и фабрик.

Но в Баронске, в большинстве своём, на заводах работали поволжские немцы, они же обрабатывали поля. Русские же рабочие, которые трудились на артиллерийском и патронном заводах фон Штуббе, были социально обеспечены и не собирались ввязываться в революцию.

А потому, собрать трёхтысячный отряд превосходно вооружённых бойцов, и взять его под своё личное руководство, Феликсу не составило большого труда. Желая перестраховаться, он направил свою семью, снабдив их запасом ценностей, по Волге в Баку, а оттуда, прямиком в Хартум.

За них он не волновался, у Мамбы на всём этом пути уже находились не только прикормленные чиновники, но и специальные отряды из людей, контролирующих контрабандные пути и защищающие как от бандитов, так и от тех сил, которые направляли для перекрытия англичане.

В светлые июньские дни, когда весеннее равноденствие полностью вступило в свои права, полк, собранный Феликсом, отправился в путь. По дороге этот отряд обрастал теми, кто хотел решить вопрос с властью радикально. И немецкий полк пополнился казаками, юнкерами, разными офицерами, рано осознавшими весь ужас произвола революции и безвластия, или просто бывшими решительными людьми.

Таким образом, спустя месяц в Санкт-Петербург уже входили два полноценных полка, и это было начало июля тысяча девятьсот одиннадцатого года. Разоружая все тыловые части, разгоняя пробольшевистски настроенные подразделения, два полка монархического толка вступили в предместья Санкт-Петербурга.

* * *

Немецкий специальный отряд, под командой гауптмана Либбе, соединился в Швеции с английским отрядом майора Дерби. Вместе они пересекли границу с Финляндией. Их было немного, всего две тысячи отборных бойцов, этого должно было хватить для выполнения того дела, ради которого они сейчас шли по льду Финского залива.

Ещё тысяча боевиков, прибывших с Троцким из Канады, ждала условленного сигнала, чтобы совместно выступить против Временного правительства, вместе с наспех сформированными отрядами Красной гвардии. Всё было готово, ждали только их.

Ленин скрывался на одной из съёмных квартир и ждал развития событий. Товарищ Троцкий, возглавивший Военно-Революционный комитет, активно распределял вооружённых людей, прибывших в его распоряжение, время от времени информируя об этом Владимира Ильича. Подготовка к военному перевороту шла полным ходом, жаркие июльские деньки должны были закончиться не менее жаркими белыми ночами.

Ленин, который совсем недавно был против начала вооружённого восстания и требовал, чтобы оно было отложено ещё минимум на полгода, приехав в Смольный, лично убедился, что всё уже подготовлено и необходимо дать только отмашку.

Дальше тянуть было нельзя. Части Петроградского гарнизона были разложившимися, но они не могли поддержать большевиков силой оружия, так как сами не хотели воевать. Митинговать, это да, а воевать, пусть и против временной власти, но законной, они не решались.

А значит, в бой пойдёт Красная гвардия и латышские полки. Последняя информация, полученная из Красного села, говорила о том, что оно взято неизвестными людьми, большинство из которых были русскими немцами, настроенными очень решительно и расстреливавшими любого, кто пытался на них напасть или препятствовать их продвижению.

За отказ давать локомотив, вместе с грузовыми вагонами, здесь же было расстреляно несколько саботажников, и вагоны, вместе с паровозом, были тут же поданы. Те из революционных рабочих, кто попытался сбежать, вылавливались и насильно доставлялись на станцию. А если они, всё же, убегали, то их семьи становились заложниками, вынуждая беглецов возвращаться обратно. Никто никого не жалел и не собирался этого делать, ни при каких обстоятельствах.

Штурм Зимнего был назначен на двадцать первое июля. Но все планы спутал Феликс фон Штуббе и его полки, начавшие занимать Санкт-Петербургский телефонный узел гораздо раньше озвученного срока. Временное правительство объявило о недопущении его свержения методом вооружённого переворота и попыталось задействовать свои верные части, но после первой же атаки поволжских немцев они разбежались.

Улицы Петрограда заполонили звуки истошной стрельбы, в которых можно было различить редкое тявканье винтовок, заливистые очереди станковых пулемётов и резкий частый треск ручных пулемётов. Бои закипели, но уже не с правительственными войсками, а с красногвардейцами и отрядами переодетых немцев, англичан и канадцев.