Кибершторм

– Говорит, что именно он общался с Полом и украл ноутбук.

Я сел на табурет. Голова все еще кружилась.

– Значит, Ричард умер?

Чак кивнул.

– И с Полом общался он? Он помог организовать нападение на нас?

Чак снова кивнул. Я бы никогда не поверил, что Полу помогает кто-то из наших соседей. Мне всегда казалось, что это плод воображения Чака.

– Но зачем?

– Пока точно не известно; похоже, что своих людей он морил голодом, в том числе собственную жену. Все оставлял себе. По словам Сары, у него со Стэном и Полом была какая-то схема хищения персональных данных, но потом ситуация вышла из-под контроля.

Я вздохнул и наклонился над стойкой, потирая глаза. Голова раскалывалась.

– Хорошо, что ты оклемался, приятель. – Чак поправил чайник здоровой рукой. – Ты провел в отключке больше двух суток.

Я закашлялся и осоловело посмотрел на него.

– Как вы тут жили?

– Винс тоже заболел. Женщины работали за двоих, а Тони вчера ночью выходил за едой. В коридоре становится все хуже, а в городе… – Он умолк и уставился на чайник, который начал закипать.

Становится все хуже?

– Приходил твой друг Уильямс. – Чак потер глаза и указал на кучу желтой пластиковой одежды, сваленной на диване. – Вот наш пропуск наружу.

Я прищурился.

– Защитные костюмы?

– Ага.

Он бросил пакетик с заваркой в чайник с кипящей водой и выключил плитку.

– Уильямс внесет наши имена в список работников служб спасения и выведет нас – надо спустить мою машину – за баррикаду на шоссе. Попасть сюда и выйти отсюда можно только в защитных костюмах; если они у нас есть, а наши имена – в списке, то мы выберемся.

Логично – если он сможет внести нас в список…

– А дети?

– Их придется спрятать.

– Спрятать?

Чак кивнул.

– Лорен категорически против. Говорит, что это слишком рискованно. Тут не поспоришь…

– Как наша ячеистая сеть?

– Потихоньку умирает – все труднее и труднее подзаряжать телефоны. Кто-то говорит, что в северных районах уже есть вода, но люди не верят – просто власти хотят, чтобы мы оставались на месте.

– А ты что думаешь?

– Нужно убираться отсюда. Всего несколько часов на машине – и мы в моей хижине в горах над Шенандоа.

– Мне тоже так кажется.

– Поговори с Лорен.

Я кивнул и положил голову на стойку.

Чак налил мне чашку чая.

– Ты реально нас напугал. – Он похлопал меня по спине здоровой рукой. – Может, снова приляжешь?

Я приподнял голову.

– Пришлешь ко мне Лорен, когда, ну, понимаешь…

Рыдания в коридоре усилились.

– Вчера пришлось достать оружие, чтобы отогнать две банды беженцев. – Чак встал. – Поговори с Лорен. Нам нужно уезжать.

– Поговорю.

– И отдохни.

– Отдохну.

– Я чертовски рад, что тебе лучше.

– Я тоже.

27-й день 18 января

– В чем дело, милая?

Лорен сидела в кресле рядом с кроватью и плакала. Комнату заполнил тусклый утренний свет.

Она не ответила.

– Ты злишься на меня?

Вчера вечером мы поссорились. Лорен наотрез отказалась уезжать, сказала, что электричество скоро дадут, водопровод починят и что за городом слишком опасно. Она не хотела прятать Люка в мешок, чтобы проехать с ним через баррикаду и блокпост на мосту Джорджа Вашингтона.

Лорен, как и я, была напугана.

– В чем дело? Из-за Ричарда?

Он все-таки ее друг, хотя и мерзавец. Я не мог понять, какие чувства она сейчас испытывает.

Лорен покачала головой. Вздохнув, сглотнула и подняла взгляд на меня.

– Я собиралась отнести им воды. Пэм и Рори…

– Что с ними?

Она разрыдалась. Что-то напугало ее. А я, словно закаленный в боях солдат, обнаружил, что уже не боюсь.

Нужно пойти и выяснить.

Я оделся и вышел в гостиную. Тони и Винс спали вместе на диване; за окном урчал генератор. Тони открыл глаза; я шепнул, что все в порядке, взял налобный фонарь и, немного помедлив, забрал пистолет Тони.

В коридоре было не совсем темно, поэтому я, не включая фонарь, осторожно пробрался мимо неподвижных тел под горами одеял. Воняло, как в канализации. По ночам мы больше не включали керосиновые обогреватели, и сейчас у меня изо рта вырывались клубы пара.

Проходя мимо коробки под радиоприемником, я вспомнил, что часто приносил в офис пончики. И, несмотря на скверный запах, стал мечтать о горячем кофе с пончиками – шоколадными и с кремом.

По крайней мере, я голоден. Знакомая боль вновь поселилась в животе. Вернулась и жажда. В горле пересохло, губы запеклись.

Добравшись до квартиры Рори, я включил фонарь, сделал глубокий вдох и толкнул дверь. Она только слегка приоткрылась, и я подналег на нее, отпихивая скопившийся мусор.

В квартире стоял другой запах – скорее, гнилостный, чем тошнотворный, притом еще и с резким металлическим привкусом. Я вспомнил, как в юности помогал дяде чинить водопровод у соседей. Может, Рори и Пэм пытались раздобыть воды? Кроме того, запах напомнил мне о чем-то другом: в одном из «туалетов» внизу я обнаружил особо мерзкую картину – заляпаны были даже стены, – и у вони был такой же металлический запах.

В их квартире жили еще двое соседей с четвертого этажа, Натали и Терри. Наверное, под комком одеял на диване сейчас лежали они.