Хуррит

Еле слышный шорох со стороны степи заставил меня насторожиться. Пламя костра мешало, и я, распластавшись на земле, пополз вперед, держа автомат наготове. Указательный палец правой руки на скобе, ствол на сгибе левого локтя. Костер остался за спиной, а я, застыв на месте, пытаюсь понять, что за шорох был впереди. Ничего не увидев — достаточно высокая трава заслоняла обзор — поднялся на колено и пружинисто встал. Несколько человекообразных фигур были в пяти-шести метрах от меня — мое появление тени встретили полузверинным ревом. Я успел выстрелить трижды, прежде чем меня сшибла коренастая и невероятно вонючая туша, выбив автомат из рук. Прежде чем голова сообразила, рука сама рванула нож из-за пояса — но ударить я не успел — острые зубы или клыки прокусили правое плечо, и на минуту я потерял ощущение реальности из-за дикой боли.

— Арт! — крик Ады придал силы, катнув тушу влево, скидывая с себя, раскрыл нож, всаживая его прямо в глаз непонятного человекоподобного врага.

Глава 12

— Разрешите приступить к выполнению задания, товарищ генерал-полковник?

— Разрешаю, — фигура генерала расплылась, вместо него передо мной возник мой давний друг и однокурсник Ролан Бекетов.

— Артур, мы все так рассчитывали на тебя, но наши самолеты по-прежнему сбивают почти над всей акватории Черного моря, столько парней погибли, потому что ты провалил задание.

— Я не провалил, объект уничтожен! — кричу изо всех сил, но Ролан меня не слышит. Вместо него появляется Филипповна, наша воспитательница младших групп сиротского дома.

— Найденов, — грозно нахмурив брови, мегера испепеляет меня взглядом, — Ты вчера ночью залазил к девочкам и измазал всех пастой.

— Не я, — защищаясь, поднимаю руки, но хворостинка безжалостна, она вырывает из меня крики боли. Филипповна пропадает, в поле моего зрения появляется красивое женское лицо с красно-золотистыми локонами. Откуда-то издалека доносится знакомый до боли голос:

— Неужели он умрет, ведь это был только укус.

— Еще и удар камнем по голове, — возражает мужской голос, кажущийся мне знакомым. Перед глазами все расплывается, я иду по коридору в кромешной темноте. Левой рукой касаясь стены, медленно переставляя ноги, но все равно срываюсь вниз: лечу в пустоту, оглашая криком все вокруг. Декорации резко сменяются, не достигнув края пропасти, я оказываюсь в большом светлом помещении. Один за другим, нарядные курсанты приносят Присягу, служить Родине честно и достойно.

— Найденов, — звучит моя фамилия, я, чеканя шаг, иду к микрофону, когда в боковую дверь врываются украинские националисты и открывают стрельбу из автоматов.

— Это все ты виноват! — ревет мне в лицо перекошенное злобой лицо Андрия. Пытаюсь ему возразить, но в следующую минуту оказываюсь в воде. Бурный поток несет меня по ущелью, горная река свирепствует, таща целые валуны. Впереди в воде торчит кусок скалы, вода бьется о него, разделяясь на два потока, и меня несет прямо на это место.

— Сынок, дай руку, — красивая женщина средних лет протягивает руку и выхватывает меня из воды перед самой скалой.

— Вы кто? — спрашиваю свою спасительницу. Лицо мне кажется знакомым: женщина мило улыбается:

— Я твоя мама, Арт.

Стоп! Я сирота, никогда не видел своих родителей. Уже учась в Академии, предпринял усилия, чтобы найти их, но не смог ничего узнать.

— Я сирота, — шепчу, но вместо того, чтобы обидеться, женщина продолжает улыбаться. Внезапно, она уступает место молодой девушке — красно-золотистые локоны рассыпаны по ее плечам. Девушка абсолютно нагая, но нисколько не стесняется этого факта.

— Арт, — девушка манит меня, призывно улыбаясь, — Лови меня.

Рыбкой она ныряет в бушующий поток — не раздумывая, бросаюсь за ней и секунду спустя, понимаю, что меня разобьет о торчащий из воды кусок скалы.

— Кажется, он приходит в себя, — произносит голос Ады. Открываю глаза, солнечный свет заставляет зажмуриться.

— Действительно, дышит спокойно, перестал кричать и метаться.

С усилием воли повернув голову набок, вижу фигуру Саленко.

— Что произошло? — пересохшие губы и прилипший к небу язык отказываются повиноваться.

— Ты едва не умер, может, это кара за твои грехи, — голос девушки холоден. Ее слова медленно просачиваются в сознание, удивляя меня как содержанием, так и неприязненным тоном. Еще вчера она целовала меня в губы, а глаза говорили «люблю».

— Ты ничего не помнишь? На, попей. Только не торопись, — живительная влага гасит огонь во рту, принося облегчение.

— Нас телепортировало, мы плыли на плоту, я сменил Данилу на дозоре, — картина воспоминаний начинает складываться в единое целое. Кажется, я услышал шум, а потом появились тени.

— А что было дальше?

Приподняв меня за плечи, Саленко подкладывает траву под голову. Обзор улучшается, вижу Аду у костра, но Андрия и Данилы нет в поле зрения.

Не дождавшись ответа, археолог присаживается рядом, заслоняя собой Аду.