Хрустальная колыбельная

Без раздумий он бы никогда не понял. Проблема была не в прошлом, но в будущем. Что делать потом? Что сделать, чтоб не ранить дорогих сердцу людей, чтобы не предать их? Личность Кагеторы - это не оправдание. Почему нельзя быть честным? Почему приходится делать больно человеку, который так важен для него? Если дело было в слабости, он хотел бы скорее стать сильным. Если дело было в возрасте, он хотел бы поскорее стать взрослым. Если он колебался и ранил этим людей, он бы хотел…хотел вырасти. Как же он этого хотел!

“Я… - под тяжестью мыслей дрогнули плечи. - Я…просто ребенок.”

Кокуре смотрел на него, а Такая кусал губы. Все сильнее и сильнее.

Вы должны просто быть самим собой.

Мать, появившись в воображении, все еще звала его по имени с улыбкой, согревающей его.

И Такая впервые заметил…

Что сад моховых роз никогда не покидал его сердца…

Кокуре поднял телефонную трубку.

Время перевалило за семь вечера.

Ощутив нечто тревожное в звонке, Такая сбежал со второго этажа.

- Что?! Где вы? Вы сейчас где?!

По лицу Кокуре Такая немедля догадался, что случилось что-то выходящее за рамки обычного, и выхватил у монаха трубку.

- Алло? Это я!

- Ка-Кагетора? - голос в трубке принадлежал Аяко. - Шестая точка… была атакована!

- Шестая? Не… скорый поезд…

- Противоположная… северо-западная. Госпиталь при университете Тохоку в Сейрё. Здание уничтожено… я не могу…

Отчаянные слова тонули в дыхании, которое становилось все слабее и слабее.

- Нэ-сан? Ты ранена?!

- Я… нормально, но… никто… никто ничего не делает…

- Ничего не делает? В смысле?

- Никто не заметил обвала! - выдавила Аяко. - Как будто они не видят! Вообще не реагируют! Никого не зовут! Ни полицию, ни пожарных! Совсем ничего не делают!

- !

- Здесь много раненых! Все мучаются… что мне делать, Кагетора! Что мне делать?!

- Но…!

- Я звала кучу раз, а никто не слушает! Никто не идет помочь! Я звала, умоляла, никто не обращает внимания! Где их глаза? Все ведут себя, будто ничего не произошло! Если так дальше пойдет, то даже те, кто выжил, умрут! Кагетора!

Гипноз.

Дзикэ-кеккай Могами уже давал о себе знать. Людей, охваченных внушением, совсем не заботили ни сверхъестественные явления, вызванные оншо, ни жертвы.

- Что мне делать?! Я… а…!

- Нэ-сан, что случилось?

- Ка-кагетора…!

- Я иду! Продержись еще чуть-чуть, поняла? Я уже иду!

Он положил трубку и повернулся к Кокуре.

- Отправляешься?

Такая кивнул:

- С силой или без, но не могу же я просто сложить руки?

- …Боги с тобой. Они защитят тебя.

В глазах Такаи появилась улыбка:

- Бисямонтэн?

И вдруг…

Ссссзззз…

Из-под пола вырвался жуткий звук.

- Что это!

Земля содрогнулась. Дом пошатнулся. Замигали светильники, попадали цветочные вазы. Все здание тряслось и скрипело.

- Землетрясение?!

- !

Снизу взвыло. По потолку пошли трещины, а потом он рухнул, сметая стены, не способные выдержать его вес.

- Ч…!

Земля ушла из-под ног.

И перед глазами взметнулись багровые языки пламени.

- !

Рев сотрясал округу.

Дом Кокуре превратился в гигантский столб огня.

А неподалеку стоял молодой человек, в чьих глазах отражалось опалявшее небо пламя.

Порыв ветра бросил хлопья горячего пепла на белый плащ, и Косака Дандзеноске Масанобу безмолвно отвернулся.

Неистовое пламя уничтожало храм Дзико.

Косака стоял, склонив голову. На губах его играла ледяная усмешка.