Хроники безумной подстанции, или доктор Данилов снова в «скорой»

— Обратите внимание! — Малофеев поднял кверху указательный палец. — Я вылил на пол всего двести миллилитров томатного сока. А лужа на полу получилась просто огромной. Спроси я кого-то из вас: «Сколько сока пролилось на пол?», так вы бы ответили: «литр или полтора». Если бы не видели, конечно, что я вылил всего лишь стакан. Ответили бы?

Мы закивали — да, ответили бы. Лужа и впрямь была впечатляющая — на полкабинета.

— А теперь я вылью весь пакет! — объявил Малофеев.

Он встал и начал ходить по кабинету, поливая пол соком.

— Это не «белка», а шиза! — прошептал мне сосед.

— Ну как? — спросил Малофеев, когда пакет опустел. — Впечатляет? А ведь это всего лишь литр. А кажется, будто пять. Вот вам домашнее задание. Берете литр томатного сока. Сначала выливаете на пол полстакана, то есть сто миллилитров. Смотрите на лужу, запоминаете ее размеры. Затем выливаете еще сто миллилитров. И продолжаете выливать по сто до тех пор, пока пакет не опустеет…

Я представил, что со мной сделает мама, если я попробую сделать дома нечто подобное. Даже с учетом того, что я ее единственный и любимый сын.

— И у вас больше никогда не будет проблем с определением объема кровопотери на глаз! — торжественно провозгласил Малофеев. — А теперь уходите, занятие окончено, надо пол вытереть…

Судя по всему, в купе пролилось не менее полутора, а то и двух литров. Смертельная кровопотеря. Потерявший кровь лежал на левой от двери полке. Я сразу понял, что он мертв. На правой полке, обхватив голову руками, сидел живой мужчина. Его зубы выбивали ту самую дробь «т-т-т…», которую я услышал из коридора. На полу в луже крови, которую не могла впитать ковровая дорожка, лежал раскрытый складной нож. Внушительных таких размеров, чуть ли не мачете.

Мне стало ясно, почему в коридоре никого не было. Картина не располагала к созерцанию, а уж к даче советов — тем более. Первой моей мыслью было бежать за помощью, пока этот маньяк не набросился на меня со своим замечательным ножом. Но тут мой взгляд вернулся к лицу покойника.

Мимические мышцы сведены судорогой, зубы оскалены, передние резцы обломаны едва ли не наполовину…

— Аптечку мне, срочно! — гаркнул я во все горло.

При помощи оплеухи и нашатырного спирта я быстро привел живого в чувство.

— Эпилептический приступ был у соседа? — спросил я.

— Д-д-да! — ответил он.

— Ножом пытались зубы разжать?

— Д-д-да! Я н-н-не п-п-понимаю, ч-ч-что п-п-произошло…

А что тут понимать? Все ясно. Разумеется, просовывать нож между сомкнутыми зубами удобнее и логичнее острым краем, то есть лезвием. Порезать при этом язык очень легко. Язык снабжается кровью очень щедро, и кровотечения при ранениях языка бывают очень опасными. Недаром же в Японии существовал такой способ самоубийства, как откусывание собственного языка. Гарантия смертельного исхода при этом была стопроцентной — человек или захлебывался собственной кровью, или умирал от кровопотери.

Сосед по купе неожиданно выдает эпилептический припадок. Попутчик решает помочь. Достает нож и пытается разжать стиснутые челюсти. Челюсти стиснуты как следует, эпилептик трясется, попутчик нервничает, прилагает больше усилий… Зубы крошатся, лезвие ножа проникает в ротовую полость и разрезает язык. Изо рта ударяет фонтан крови… Убийство по неосторожности, пускай и из благих побуждений. Классический пример медвежьей услуги.

Я долго объяснял сотрудникам полиции в Ростове, как было дело. Убийца к тому времени снова впал в прострацию и на контакт не шел. Сотрудники не верили. Удивлялись: ну разве ж такое может быть?

Может!

Вот другой случай. На этот раз стереотип был отчасти верным, но его исполнение оказалось неправильным.

Три закадычных друга отмечали развод одного из них. Сидели дома у разведшегося и сидели очень хорошо, поскольку жена, теперь уже бывшая, съехала и не могла испортить праздника.

Праздновали день, другой, третий… Только в магазин за добавкой выходили. Короче говоря, все было так хорошо, что просто замечательно. Только вот на третий день одного из собутыльников начало подташнивать. Вполне закономерное явление после столь продолжительного употребления спиртных напитков. Но мужики решили, что во всем виновата селедка, которой они вчера закусывали. Или — позавчера? Неважно, важно то, что они знали, как нужно лечить отравления. Промыванием желудка!

Промывание организовали там же, где и пили, — на кухне. Усадили страдальца возле раковины, взяли резиновый шланг, один конец надели на кран и обмотали проволокой, чтобы не сорвало напором воды, а другой попытались пропихнуть страдальцу в желудок.

О том, что промывание желудка делается не из крана, а через воронку, они не знали. Из крана уже получается не медицинская процедура, а средневековая пытка водой.

Ладно бы это. Пережить пытку водой еще как-то можно. Но все получилось гораздо хуже.

Страдалец, несмотря на то что был согласен на промывание, никак не давал пропихнуть шланг себе в желудок. Хватал руками и выдергивал. Тогда один из собутыльников, наиболее крепкий, схватил его за руки и держал так, пока другой пропихивал шланг.