Хроники Бейдевинда

Пожелав ресторану дальнейших побед в борьбе с алкоголизмом, Алексеев заказал себе спагетти болоньезе, что подешевле, а Ирке какой-то навороченный десерт с земляничным мороженым и сок. Обходиться одной минералкой было стыдно – не в Европе. Внимательно посмотрев по сторонам, Ира, наконец, перешла к делу.

– Мы тут параллельно разбираемся с делами по реабилитации бывших сотрудников МГБ, НКВД и тому подобному. Кто что творил, кого, за что? И попался мне такой полковник Сопрунов. Работал на Берию, с Абакумовым что-то делал, попал после этого под хрущевские чистки. Получил десятку лагерей. – Услышав приближающие шаги официанта с заказом, Ира тут же замолчала и продолжила свой рассказ только после того, как тот удалился.

Судьба полковника в форме майора оказалась горькой. После ареста Берии его отдел был расформирован, а сам он арестован и приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР по статье 58-1 пункт «б» к десяти годам заключения «за активное пособничество изменнику Родины Берия в подготовке государственного переворота, производство опытов над людьми, похищения и многочисленные убийства». Отбывал наказание во Владимирской тюрьме, где и тронулся рассудком – начал всем говорить, что в 1949 году некий академик Федоров отправился в будущее на разведку. А как разведает, то доставит в 1991 год товарища Сталина, и тот наведет в стране надлежащий порядок. Повторял он это до самой своей смерти в 1964 году.

В общем, удивило ее такое точное предсказание сумасшедшим полковником развала СССР в 1991. И начала она «копать». Со Сталиным все понятно, а вот кто такой академик Федоров? Порылась в архивах. Как раз в 1949 году погиб очень талантливый ученый – Сергей Федоров. Правда, не академик, но по оценке коллег гениальный физик.

До Алексеева стало, наконец, доходить, куда Ирка клонит.

– Так ты что, думаешь, академик Федоров послан в будущее? Для него здесь были тайники приготовлены? Он появился, связался с руководством КПСС, и ГКЧП вывел танки на улицу, ожидая появления Иосифа Виссарионовича, но произошел какой-то сбой, и лучший друг физкультурников не появился?

Ирина была готова к насмешке, но Денис, неожиданно для нее, заговорил серьезно, насколько это было возможно для адекватного человека.

– Нет. Тайники-то не открыты. Команда из будущего еще не прибыла. Они не в 1991 год попадут. Позже. Какая-то ошибка в расчетах. Их еще не было. Понял? – Ирина азартно посмотрела на Дениса, руки ее дрожали от возбуждения.

– Осторожно, плошку с мороженым опрокинешь, – успокоил ее Алексеев. Все было бы хорошо, но Федоров слишком уж распространенная фамилия. Опять же 1991 не сошелся – не видел никто Сталина. Слишком натянуто.

Ирина же не унималась.

– Ты что, думаешь, мне только этих двух эпизодов для таких выводов хватило?

Выяснилось, что во время перестройки контора мониторила всю переписку журнала «Огонек». И вот, в 1991 году, туда пришло письмо от одного из читателей, который рассказал, что видел свежевышедший номер у своего отца в 1949 году. В тот день у них как раз был произведен обыск. Отца и мать с тех пор не видел, а самого его отправили в детский дом.

Денис сдался. Спорить было бессмысленно. Проще согласиться.

– А от меня, что ты хочешь? – улыбнувшись, спросил он и тут же с сожалением посмотрел на остывшие макароны. Ирка, несмотря на не закрывающийся рот, как-то успевала есть свою порцию.

– Чтобы ты занялся этим делом. – Заглатывая последний кусок и запивая остатками сока, сказала она. – Смотри, все завязано на 1949 годе и вокруг него. Федоров, Сопрунов, Сазонов, тайники в метро. Все делалось в одно время и сходится для чего – чтобы мы не знали.

– Что за Сазонов? – Денис мог поклясться, что Ира еще не называла этой фамилии.

– Это тот, кто «Огонек» в 1949 видел, у кого родителей за журнал арестовали. Евгений Петрович Сазонов. У меня адрес есть, он в письме все написал.

Алексеев понял – оставив Иру наедине с архивом, ФСБ сильно ошиблось. Она может найти доказательную базу для всего. Хорошо, что на пришельцах из прошлого остановилась. Могли быть инопланетяне или чище того – оборотни какие-нибудь. Однако, надо отдать ей должное, хватает ума не болтать об этом всем. Только избранным. То бишь ему.