Хроника Торнбери

Томас устало приоткрыл глаза, не меня позы и вдруг широко улыбнулся. Боже мой! Опять ТА ЖЕ родная улыбка, сказочно осветившая лицо, мое сердце с хрустальным звоном безнадежно скатилось на поблескивающий от огней софитов глянцевый пол. Черт его подери! Он может быть невероятно милым и притягательным, и, пожалуй, сам знает за собой это достоинство, сочетающее врожденную скромность вкупе с искрящейся открытой улыбкой и глазами, населенными чертиками, влекущими в загадочный мир. Застенчивый сердцеед — вот кто сидел передо мной, небрежно закинувший ногу на ногу и спокойно разглядывающий то меня, то танцующих молодых девушек в центре зала. Я усмехнулась и опустила глаза. Да, они, безусловно, совершенно разные, но оба чертовски хороши, каждый по- своему.

— Томас, Вам здесь нравится? Вы часто ходите дома в подобные заведения?

Молодой человек приподнял голову с дивана и посмотрел мне прямо в глаза со странным укором.

— Если честно, Элена, то второй раз, не смейтесь! Первый раз меня затащили после защиты диплома мои однокурсники, это было в Сохо, но, если честно, то мало, что осталось в моей памяти после той страшной вечеринки, помню лишь, что напился как свинья и два дня не мог доехать до дома… Дедушка был готов заявить в полицию, чтобы меня начали разыскивать… Хмм, после этого у меня аллергия на клубы. А ты? Извините, Вы?

Я весело рассмеялась, представив Томаса в аморфном состоянии ползучего растения. Если честно, то я не была сильно удивлена тому факту, что парень не любит ночные заведения, Томас казался самым симпатичным и обаятельный ботаником всех времен и народов.

— Если честно, Томас, то, по-моему, тоже второй или третий раз. У меня катастрофически не хватает времени на вечернюю жизнь, только лишь на работу и семью, но я не считаю, что теряю что-то важное, не посещая такие места. Каждому — свое!

— Да, каждому-свое! De natura deorum… Неплохую фразу придумал великий Цицерон. Правда он не учел ее последствия… Элена, пойдем, потанцуем, хорошая музыка, наконец- то спокойная…

Он, почему-то испуганно взглянул на меня, видимо опасаясь, услышать немедленный отказ.

Я улыбнулась, и его лицо вслед расцвело родной волшебной улыбкой. Всего несколько мгновений мы смотрели друг на друга, но я успела почувствовать, что вернулась домой после долгих скитаний на чужбине, мне впервые за долгое время стало тепло и спокойно.

Мы приблизились к нескольким танцующим парам, Томас нежно и очень бережно прижал меня к себе, я обняла его за плечи и прикоснувшись к шершавой щеке вдохнула… его запах. Его запах был совсем другим, легким, спокойным, расслабляющим, с примесью хвойных и древесных ноток, я закрыла глаза и блаженно растворилась в нежно обволакивающих звуках музыки. Когда отель Калифорния закрыл двери, мы вернулись в наш укромный уголок, и опять уединились от мира. Магия света и тени сыграла свою потаенную роль, я смотрела на Томаса, уютно устроившегося в уголке дивана с бокалом в руках, и с удивлением наблюдала, как одна за другой исчезали его веснушки, черты лица становились более строгими и резкими, а взгляд, обращенный на меня более выразительным. И чем дольше я вглядывалась в него, тем четче проступал образ Фитцджеральда, и в какой то момент мне стало не по себе, потому что следом за Томасом начал медленно меняться окружающий его мир, вместо мигающих софитов и крутящихся зеркальных шаров, в его глазах начали отражаться пляшущие на сквозняке, дрожащие языки свечей в канделябрах, пламенные отблески от тлеющих углей камина и…, в этот момент мое сердце забилось с такой бешеной скоростью, что я не могла более удерживать желанную иллюзию, глаза защипало и невольно сморгнув, я опустила голову. Что же происходит?

Наваждение миновало, Томас продолжал смотреть на меня удивленными, чуть встревоженными глазами, все его веснушки были на месте, и никуда не девался взъерошенный ежик русых волос.

Практически весь оставшийся вечер он отвечал на мои вопросы, за исключением лишь нескольких раз, когда приглашал на танцпол, и мы молча плыли по медленным волнам своих иллюзий. Потом сидели, наблюдая за происходящим вокруг, за хаотично передвигающимися посетителями клуба, с обязательным промежуточным питстопом у барной стойки, за пульсирующими в такт музыки молодыми и не очень полуголым извивающимися телами, за таинственным ночным миром страсти, порока, вожделения, неприкрытой показной сексуальности и между ними подобно редкой райской птичке проскальзывающей Любви, почти незаметной, подобной легкой, моментально исчезающей на ветру дымке- фантому. Я так и не поняла, что тяготило сегодня Томаса, он оставил мой первый вопрос о плохом настроении без ответа, спрашивать еще раз я не хотела. Куда более беспокоил тот факт, что завтра он улетит, так и не дав мне всех объяснений. Но в этой ситуации мне не хотелось выглядеть навязчивой и беспокоить его лишними расспросами. Интуиция подсказывала — пусть все идет своим чередом.