Хранители

– Нет, не ту, которую гномам и которая записана в его книге, – ответил Фродо. – Он рассказал мне все по правде – почти сразу, как я сюда переехал. Раз ты у него дознался, то чтоб и я знал. «Пусть у нас все будет начистоту, Фродо, – сказал он, – только ты уж помалкивай. Теперь-то оно все равно мое».

– Еще того интереснее, – заметил Гэндальф. – Ну, и как тебе это нравится?

– Ты насчет выдумки про «подарочек»? Да, бестолковая и нелепая выдумка. А главное, очень уж не похоже на Бильбо: я, помню, здорово удивлялся.

– Я тоже. Но владельцы волшебных сокровищ рано или поздно становятся на себя непохожими. Вот и ты будь поосмотрительнее. Это кольцо не для того сделано, чтоб ты исчезал, когда тебе удобно, у него могут быть и другие свойства.

– Что-то непонятно, – сказал Фродо.

– Да и мне не совсем понятно, – признался маг. – Кольцо это заинтересовало меня по-настоящему только вчера вечером. Ты не волнуйся, я разберусь. И послушай моего совета, спрячь его куда-нибудь подальше. А главное, не давай никакого повода к толкам и пересудам. Повторяю тебе: береги его и не болтай о нем.

– Вон какие загадки! А что в нем опасного?

– Я еще не уверен и говорить не буду. Но в следующий раз, наверно, кое-что услышишь. Пока прощай, я тотчас ухожу. – Он поднялся.

– Как тотчас? – вскрикнул Фродо. – А я-то думал, ты хоть неделю у нас поживешь, и так надеялся на твою помощь...

– Я и собирался, да вот не пришлось. Меня, вероятно, долго не будет, но в конце-то концов я непременно явлюсь тебя проведать. Будь готов принять меня в любое время: я приду тайком. На глаза хоббитам я больше показываться не хочу, я уж вижу, что меня в Хоббитании невзлюбили. Говорят, от меня только морока да безобразие. Кто, как не я, сбил с толку Бильбо – а может, даже и сжил его со свету. Мы с тобой, оказывается, в заговоре и сейчас делим его богатства.

– Говорят! – воскликнул Фродо. – Говорят, конечно, – Оддо с Любелией. Фу, какая мерзость! Я бы с радостью отдал и Торбу, и все на свете, лишь бы вернуть Бильбо или уйти вместе с ним. Я очень люблю родные места, но честное слово, кажется, зря за ним не увязался. Когда-то я его снова увижу – да и увижу ли?

– Я тоже не знаю когда, – сказал Гэндальф. – И еще многого не знаю. Будь осторожней! И жди меня в самое неподходящее время. А пока прощай!

Фродо проводил его до крыльца. Гэндальф помахал рукой и пошел широким шагом; Фродо показалось, что старого мага пригибает к земле какая-то тяжкая ноша. Вечерело, и его серый плащ вмиг растворился в сумерках.

Они расстались надолго.

Глава 2 ТЕНЬ ПРОШЛОГО

Ни за девять, ни за девяносто девять дней разговоры не умолкли. Второе исчезновение Бильбо Торбинса обсуждали не только в Норгорде, но везде и повсюду: обсуждали год с лишним, а вспоминали и того дольше. Хоббитятам рассказывали эту историю по вечерам у камелька, и постепенно Сумасшедший Торбинс, исчезавший с треском и блеском, а появлявшийся с грудой сокровищ, стал любимым сказочным хоббитом и остался в сказках, когда всякая память о подлинных событиях померкла.

Но поначалу в округе говорили, что Бильбо и всегда-то был не в себе, а теперь и вовсе свихнулся, дело его пропащее. Наверняка свалился в какой-нибудь пруд или в реку – тут ему и был печальный, но заслуженный конец. А виноват во всем – кто же, как не Гэндальф!

«Оставил бы этот дурацкий маг хоть Фродо в покое – из него, глядишь, и вышел бы толковый хоббит», – говорил кто поумнее, качая головой. И судя по всему маг таки оставил Фродо в покое, но хоббитской толковости в нем не прибывало. Фродо был тоже какой-то странный, вроде Бильбо. Траура он соблюдать не стал и на следующий год задал праздник по случаю стодвенадцатилетия Бильбо: полновесная, говорил он, дата. Но что это был за праздник, всего двадцать приглашенных! Правда, ели до отвала и пили до упаду, как говорится у хоббитов.

Словом, кое-кто очень удивлялся, но Фродо взял обычай праздновать день рождения Бильбо, соблюдал его год за годом, и все привыкли. Он сказал, что Бильбо, по его разумению, жив-живехонек. А когда его спрашивали, где же он, Фродо пожимал плечами.

Жил он особняком, как и Бильбо, только друзей у него было много, особенно среди молодежи. А вполне своими чувствовали себя в Торбе Перегрин Крол (для друзей просто Пин) и Мерри Брендизайк (полное имя его было Мерриадок, но об этом очень редко вспоминали). Фродо гулял с ними по горам и долам, но чаще бродил один, и простой народ дивился, чего ему не спится по ночам. Мерри и Пин подозревали, что он спознался с эльфами, по примеру дяди Бильбо.

Время шло, и все стали замечать, что Фродо тоже не худо «сохраняется»: у него по-прежнему был вид крепкого и ловкого хоббита едва за тридцать. «Кому везет, тому и счастье», – говорили о нем; но когда ему подкатило к пятидесяти, народ насторожился.