Хранитель Ардена

По арене прокатился взволнованный ропот. Рабы оживленно зашептались между собой, но Инео не спешил радоваться. Что-то здесь было не чисто.

– Что значит «возможность получить свободу»? – спросил он. – Разве ее получат не все?

– Ну конечно все, сын русалки. – Джованни ехидно оскалился. – Все, кто выживет в последней бойне за свободу!

Инео почувствовал резкий приступ тошноты.

Остальные рабы тоже нервно заерзали на местах и зароптали еще громче. Все они понимали, что означают слова Джованни.

Завтра они сразятся друг с другом, и выживут лишь единицы.

– Ты обещал свободу каждому, кто продержится год, – злобно процедил Инео.

Джованни приблизился к Инео и склонился над ним. Стражники окружили его с двух сторон, готовые защищать своего хозяина.

– И я сдержу обещание. Ты же не думал, что я просто так вас отпущу? Ты подкинул мне гениальную идею, когда предложил из простых боев насмерть устроить целую борьбу за выживание длиною в год. И у этой борьбы должен быть фееричный финал! Завтра ваша бойня станет грандиозным завершением праздника. На это представление раскупили все места еще две недели назад. Пятеро выживших получат Вольную.

Инео выдержал презрительный взгляд Джованни, хотя желание вцепиться в его шею голыми руками было настолько велико, что он ощутил зуд в ладонях.

– Но хорошие новости еще не закончены. – Хозяин отступил на несколько шагов от Инео и продолжил: – Поскольку завтра выживут не все, я решил сделать вам подарок. Для вас подготовлена горячая вода в купальне, а в темницах ждет вкусная еда, питье и еще кое-что, что вас очень порадует. Ешьте, пейте, развлекайтесь вдоволь, а завтра покажите зрителям самый красочный бой, который прославит ваши имена на долгие годы!

Джованни ушел, а рабы начали с беспокойством обсуждать новость.

– Вот мерзавец! Стоило ожидать от него такой подлянки, – тихо, чтобы не услышали стражники, возмутился Хильяс, молодой крепкий парень, которого родители еще ребенком продали в рабство в уплату долга. На арену Джованни он попал после того, как дом его господ, которым он служил с малых лет, разграбили пираты.

– Я бы тоже переживал на твоем месте, Хильяс, – усмехнулся Фенрис, злобно сверкнув глазами. – Ты сдохнешь одним из первых.

Товарищи Фенриса, такие же ублюдки, как и он сам, дружно загоготали.

Хильяс сделал было шаг в сторону Фенриса, но стражники, окружавшие арену, тут же оказались рядом.

– Выяснять отношения будете завтра, – прогремел один из них. – А сейчас живо в умывальню. Не стоит пренебрегать добротой и щедростью хозяина.

Инео сердито сплюнул на землю. Щедрость, как же.

После очередной эпидемии брюшной хвори Джованни наконец внял мольбам Инео и обустроил в подземельях купальни и уборные комнаты. Да и в темницах рабов стало относительно чище. Купаться можно было не чаще раза в месяц, но с учетом невыносимой жары и ежедневных тренировок этого было ничтожно мало.

Но Инео не жаловался. Спустя пять месяцев пребывания в страшной грязи ему пришлось даже сбрить волосы, чтобы избавиться от вшей. Они уже отросли до привычной длины, а Ахига показал, как очищаться от грязи при помощи песка. Инео научился выживать в нечеловеческих условиях, привык к изнуряющей духоте и омерзительной еде. Но с осознанием того, что он безвольный раб, свыкнуться так и не смог.

Последние месяцы он только и жил надеждой о свободе. И теперь, оказавшись так близко к намеченной цели, его сковал липкий, неконтролируемый страх.

Что, если он не выживет в этой бойне?

Там соберутся сильнейшие бойцы. С Фенрисом, например, Инео уже сражался, и тот непременно убил бы его, если бы Джованни вовремя не приказал окончить бой. А с такими бойцами, как Хильяс или Ахига, Инео и вовсе не хотел бы скрещивать мечи.

– Мойся живее, Инео, другие ребята ждут своей очереди, – голос Ахиги вырвал его из размышлений. Он уже успел искупаться и обтирался старым дырявым полотенцем.

Инео последовал совету друга и наспех смыл с себя мыльную пену.

Одевшись, они под конвоем направились в сторону темниц.

– Ты весь вечер сам не свой, парень. Переживаешь? – Ахига потрепал его по плечу.

– Да, – не стал кривить душой Инео. – Очень.

– Мы выберемся отсюда, парень, вот увидишь.

– Помнится, ты ругал меня за надежду на спасение, а теперь мы поменялись местами.

Ахига оглянулся по сторонам, словно опасался, что кто-то подслушает их, но стражники были увлечены своими разговорами.

– Верно, – отозвался он, сильнее сжимая плечо Инео. – В течение восьми месяцев я выживал в этом проклятом месте и был уверен, что в конце меня ждет смерть. Готовился встретить ее лицом к лицу, как истинный муж Вамира, – без страха. Но потом явился ты. Поначалу твоя неуемная жажда справедливости вызывала во мне грусть. Я знал, что скоро она потухнет. Но ты сделал, казалось бы, невозможное.

Инео повернулся к Ахиге. Суровое, испещренное узорами из шрамов лицо озарила добрая улыбка.