Хранитель Ардена

Первое и самое важное, что подметила Тина, когда впервые оказалась здесь, – чистота. В его комнате всегда царил идеальный порядок, и она недоумевала, откуда Закария находил свободное время на уборку. Узкая кровать была застелена зеленым суконным покрывалом словно по линейке, а на столе не нашлось ничего лишнего, кроме небольшой стопки книг на восточном наречии, свертков пергамента, пера и чернильницы. На подоконнике росло несколько незнакомых Тине растений в горшках, за которыми он усердно ухаживал. Она догадывалась, что Закария делал это не из любви к садоводству, а растения явно обладали какими-то свойствами и добавлялись в отвары и снадобья, которые он пил с пугающей регулярностью.

Тина была ошарашена, когда открыла его прикроватную тумбочку и обнаружила, что все свободное пространство было забито склянками с разноцветной жидкостью. Закария тогда захлопнул дверцу, сказав, что половина из этих снадобий смертельно опасна для обычных людей.

Здесь также стоял большой ветхий комод, лак на котором почти полностью облупился, а на нескольких отсеках отсутствовали ручки. Содержимое комода ей тоже было известно. На верхней полке хранились книги, исписанные свертки пергамента, благовонные свечи, какие-то порошки в мешочках и прочая мелочь. В средних отделениях аккуратными стопками была сложена чистая одежда, а нижний отсек был доверху заполнен ножами, клинками, кинжалами и стальными иглами разной длины и размеров.

Тина поежилась от холода, стянула с кровати покрывало и закуталась в него, устроившись на подушке. Ее тут же окутал аромат дождя и спелого крыжовника, но то были лишь слабые отголоски родного запаха, по которому она так истосковалась.

С той ночи, когда она обнажила душу перед Закарией, прошло несколько месяцев. Тогда они не спали до самого рассвета, наслаждаясь объятиями друг друга и разговаривая обо всем на свете. Закария был, как обычно, немногословен, и он куда охотнее слушал Тину: ее истории о детстве, отчем доме, Севере.

На утро он ушел, и Тина не видела его несколько дней. Закария даже не появлялся в замке, поручив свою вахту по охране покоев княжны одному из своих подчиненных. Тина ходила на тренировочную арену в надежде найти его там, но затея оказалась напрасной. Тогда Тина решилась заявиться прямиком к нему в комнату и поговорить. Она готова была даже услышать, как он ее отвергнет, лишь бы не находиться больше в пугающей неизвестности.

Полгода назад

Тина подошла к его комнате и собралась было постучать, но так и замерла со сжатой в кулак рукой в нескольких сантиметрах от двери.

Что она ему скажет? Попросит объясниться? Ведь она и так прекрасно понимала, почему он ушел. Закария сразу предупредил, что не пара ей, что у них не было будущего. Он не откажется от своей цели ради нее. И как бы ни было больно это признавать, Тина не строила иллюзий. Так почему она стоит здесь?

Мысленно отругав себя за безрассудство, она уже хотела уйти, как вдруг с той стороны раздались шаги, а в следующий миг дверь открылась. Перед ней предстал Закария. В одних лишь штанах и с влажными волосами, с которых стекали капельки воды. Он выглядел взволнованным.

– Тина… – Закария произнес ее имя не то с горечью, не то с облегчением. – Что ты здесь делаешь?

Хотя Тина секундой ранее собиралась уйти, сейчас, глядя на такого красивого и уже ставшего родным Закарию, вдруг решила, что ей нечего терять.

– Я хотела поговорить.

Закария задумчиво прокрутил стальное кольцо в губе, а потом отступил на пару шагов, давая ей возможность войти. Когда дверь за ней закрылась, она прислонилась к ней спиной, чтобы почувствовать хоть какую-то опору. Все ее тело трясло от волнения и страха.

– Ты умышленно избегал меня? – спросила она, не желая ходить вокруг да около.

– Да, – тихо ответил Закария. Он стоял в нескольких шагах от нее, опустив голову. – То, что произошло между нами… Я не должен был. Меньше чем через год мне исполнится двадцать пять, и я отправлюсь в храм Ордена. Тебе лучше держаться от меня подальше, Тина Эйнар, если не хочешь, чтобы я причинил тебе боль своим уходом.

– Значит, у нас есть целый год до твоего ухода, – едва слышно прошептала она, молясь Единому, чтобы не потерять сознание от волнения.

Закария поднял ошарашенный взгляд.

– Ты в своем уме, дуреха? – Его голос звенел от напряжения. – Я уеду на пятнадцать лет. И одному только Создателю известно, что останется от меня прежнего за годы служения Ордену. Я проявил слабость, открывшись тебе, но нам лучше все прекратить, чтобы потом не стало больнее, – произнес он на одном дыхании и отвернулся.

Тина понимала, что он прав. Но чувства, устроившие ураган в ее душе, смели остатки здравомыслия. Она подошла к нему и обняла за талию, прижавшись лбом к спине. Он даже не шелохнулся, лишь сердце забилось лихорадочно быстро.