Храмовый раб

Тут Макс решил проверить знание местного аналога теоремы Пифагора, а по расширившимся глазам раба понял, что такие познания у горца были тут крайне необычны. А Макс и одет был как горец, даже цветом волос не выделялся, одев на голову войлочный колпак.

— Господин, вы знакомы с учением великого бога Набу? — изумился раб.

— Знаком. Князь, этот нам подходит.

После получаса ругани, споров и призывания божеств, сделка состоялась. Раб кинулся в ноги и заголосил:

— Господин! Не разлучайте с семьей, я буду верен вам до конца дней своих. После смерти отца никого больше не осталось. Не губите, господин.

Макс растерянно посмотрел на Ахемена, лицо которого выражало отчаянную скуку. Ему хотелось поскорее закончить дело и убраться из Эламских земель, не очень к нему благосклонных. Черствое сердце людолова невозможно было пронять слезами, слишком много таких историй он видел в своей жизни.

— Давай купим, а? — попросил Макс.

— Да на кой нам его баба с выводком? — удивился князь.

— Из моей доли купи. Верней служить будет.

— Ну смотри, кормить сам будешь.

Макс повернулся к строителю и сказал:

— Колодцы строил? С уровнем знаком?

— Господин, я все, что угодно построю. Не разлучайте с семьей.

— Тогда слушай меня внимательно. Если сделаешь то, что я скажу и в те сроки, что я скажу, то семья твоя будет с тобой. Не справишься — продам всех порознь. Понял меня?

Тот упал в ноги.

— Я все сделаю, господин. Ради своих детей я храм Мардука в одиночку построю. Верьте мне. Я не подведу.

— Пошли, нам еще рабочих покупать, — сказал Ахемен.

— Погоди, сейчас он сам рабочих купит. Пусть свою бабу отрабатывает.

— Раб купит раба? — захохотал Ахемен. — Ну-ну.

Макс объяснил инженеру задачу, тот немного подумал и сказал:

— Такие каналы лучше всего делать из обожженного кирпича, нужен мастер-кирпичник, да помощник. Тот дешевле, можно паренька молодого купить. Еще нужно два каменщика, свод класть. На сам канал человек десять крепких рабов. Меньше никак нельзя, пара человек погибнет, пока достроим. Где инструмент купить, я покажу. Надо с запасом взять, иначе сломаем и будем стоять, пока новый привезут. Вы там у себя в горах такое не сделаете.

Ахемен с князем переглянулись.

— Слушай, пусть его баба в общей куче пойдет, за повариху им будет, — смилостивился Ахемен.

— Давай ему волю пообещаем, если в срок закончит.

— Зачем это?

— А мы его по соседним племенам возить будем, он нам вдесятеро заработает, — загорелся Макс.

— Да ты и рабам тогда тоже обещай. У нас, там в горах, рабов нет. Без надобности они. Сделают, и пускай либо с ним работают, либо землю берут и обрабатывают. С водой нам рабочие руки понадобятся.

Уже к вечеру отряд купил все, что было намечено, а утром двинулся в путь. Рабов посадили на вьючных лошадей, иначе дорога домой заняла бы вдвое больше времени.

Прибыв в родной кишлак, времени терять не стали. Макс ловил на себе ехидные взгляды, чувствовал перешептывания за спиной. Столько необычного случилось за короткий срок, что местная жизнь кипела, не переставая. Сплетни и пересуды витали над убогим, забытым богами местом, где все ждали чуда. Ну, или аттракциона в виде изгнания князя и побивания камнями гнусного лжеца, выдающего себя за голос бога. В любом случае, будет интересно и увлекательно.

Первым делом в заросшей зеленью лощине выкопали колодец, где на глубине метров двадцать нашли воду. Осталось решить, как эту воду доставить до полей. Тут вступил в дело Лахму, оказавшийся на диво расторопным и дельным специалистом. А обещанная воля с одной стороны и угроза разлуки с семьей с другой привели к тому, что он работал без отдыха, просто замучив землекопов. Он отбил уровень каким-то сложным прибором, устройства которого Макс так и не понял, и рассчитал так угол наклона подземной галереи, чтобы поток воды не разрушал кирпичную кладку. Рабы, которым пояснили перспективу перехода от рабского состояния к жизни свободных крестьян, тоже вкалывали на совесть. Мастер-кирпичник формовал и обжигал кирпич, каменщики выкладывали свод, а землекопы били штольню, вытаскивая землю кожаными мешками на веревках. Периодически Макс гнал вытаскивать землю из колодцев местных жителей, объясняя, что чуда не будет, если они будут наблюдать, ковыряя пальцем в носу. Каждые тридцать метров по ходу кяриза делался колодец, который служил для вентиляции, обслуживания галереи и для забора воды. Поскольку штольня билась от дальней точки к источнику, то чудо должно было произойти в один момент, когда будет разрушена последняя перегородка, а раб, хватающийся за веревку в бешеном потоке воды, будет вытащен товарищами наверх.

Торжественный пуск проекта века был назначен в день зимнего солнцестояния, что по местным обычаям и верованиям было исключительно символично. Не случайно, день рождения бога Митры светоносного, бессовестно присвоенный ранними христианами под именем Рождества, приходился именно на этот период. Макс, как верховный жрец, игнорировать такие нюансы не мог, а потому все пахали, как строители коммунизма в преддверии столетия Ильича.