Храмовый раб

— В кучу все, чтобы вместе попасть. Глаза вниз, шею сжать, — прошипел Макс.

Рабов построили в колонны и погнали на север под охраной конной полусотни. Потянулись часы перехода, в самом конце которого жители древнего города Кута должны были попасть на рынок, а то и сразу в каменоломни. На дневном привале, пройдя километров пятнадцать от лагеря, Макс услышал знакомый шум. Недалеко явно свистели стрелы, и проламывали черепа с характерным хрустом. Охранники умчались вперед, расчехляя луки и бросив своих подопечных.

— Всем за камни и приготовиться. Началось.

Две связки рабов забежали в укрытие и стали ждать. Вскоре крики и звуки боя прекратились. К лежащим рабам подошел Ахемен и сказал:

— Ну что разлегся, вставай.

— Тут десяток отборных бойцов, их берем с собой.

— Да не вопрос, бойцы нужны. Мы много потеряли. Ты был прав. Ассирийцы расколотили нас в пух и прах. Вавилонский царь бежал, воинов убивают и гонят в рабство. Крестьян тоже. Надо уходить.

— Как вы нас нашли?

— Следили. У тебя башка приметная. Как только вас увели подальше, мы напали. У меня триста всадников, а их было полсотни, все закончилось быстро. Сейчас коней переловим и помчим домой, в Парс.

— Тут есть одна проблема.

— Какая?

— Я никогда не ездил на лошади.

Лица окружающих приняли выражение «да как же ты не сдох до сих пор, придурок?» Наконец, Ахемен выдавил:

— Ну, значит, придется научиться. Привяжем.

Персы освободили рабов, дорезали раненых ассирийцев, обобрав их догола, и переловили коней, оставшихся без хозяев. Два десятка солдат, которые захотели присоединиться, тоже стали собираться в путь.

— Остался один вопрос, мой князь. Моя свобода.

— Да.

По его сигналу подошел воин, который острым ножом побрил Макса наголо. Макс стоически вытерпел довольно зверскую процедуру, наслаждаясь моментом.

— Я, Ахемен, сын Дариуша, отпускаю на волю этого человека, взятого мной в бою. И пусть эти люди будут мне свидетелями.

— Да будет так, — подтвердили рядом стоящие воины.

— А теперь, мой князь, расскажи мне все.

Глава семнадцатая, где персы делают правильные выводы

После выхода на вылазку, отряд персов стали гонять по округе, не давая больше приблизиться к лагерю, и Ахемен решил идти на соединение с основной армией. Та собиралась у города Киш, где вавилонский царь Мардук-апла-иддин решил дать генеральное сражение. Отряд в четыре сотни всадников подошел к основному войску, и Ахемен отправился к командующему войском Тананну.

— Мой господин, наши воины заперты в Куте, и если вы не снимете осаду, то Кута падет, а войско погибнет.

— Нергал-Нацир должен держаться, мы в Куту не пойдем. Сражение будет здесь, пока сам Синаххериб с частью армии стоит там. Мы дождемся эламских лучников и разобьем ассирийцев по частям.

— Если лучники подойдут поздно, то царь Синаххериб разобьет армию Нергал-Нацира и потом придет сюда, — возразил Ахемен.

— Мы должны успеть, — поставил в разговоре точку Тананну.

Но, как выяснилось, Великий виночерпий ассирийского царя, командовавший под Кишем, тоже все понимал, и отправлял гонца за гонцом к Синаххерибу, умоляя скорее взять Куту и прийти на соединение с основной армией. У него просто не было сил, чтобы в прямом сражении выстоять против собранной армии, которую смело можно было оценить в сто тысяч человек. Согласно сохранившимся хроникам, только Элам выставил восемьдесят тысяч лучников, но цифра эта, без сомнения, сильно преувеличена. Тем не менее, эта битва смело входит в число самых кровопролитных в древнем мире.

Через пару дней подошли лучники из Суз, и армия стала готовиться к битве. Центр вавилонян заняла тяжелая фаланга, сзади которой стояли лучники и пращники. На флангах разместились отряды конницы. Ассирийцы построились похоже, но на флангах также стали большие отряды боевых колесниц.

По команде Тананну, первые ряды вавилонской пехоты двинулись вперед и остановились, прикрывшись массивными щитами. Лучники стали на позиции и открыли огонь навесом через головы своих воинов. Пращники, у которых никаких доспехов вообще не было, стояли следом за лучниками и обрушили на центр ассирийцев град камней. План был незатейлив и туп, как валенок. Засыпать стрелами и камнями строй пехоты, нейтрализовать конницу, не дав ей обойти с флангов, а потом навалиться массой бронированной вавилонской фаланги.

Ассирийцы, со свой стороны, выставили вперед тяжелых пехотинцев с ростовыми щитами, одетых в чешуйчатый доспех и вооруженных копьями. Сзади тоже стояли лучники, прикрытые щитоносцами, но в значительно меньшем числе, чем у вавилонян и эламитов. Первые два ряда стали на одно колено, укрывшись за своими щитами, давая лучникам обзор для стрельбы. Те, в свою очередь, пустили тучу стрел в сторону врага.