Храм Темного предка

– Я отдал ей свой прежний, а сам купил последнюю модель, – ответил Ковальчук. – У нее имелся старенький, даже формат сканера не поддерживал. И память крохотная, а ей надо было разбираться с архивом в музее для меня.

– И духи? – Катя смотрела на него. – Ваша продавщица разгневалась на вас за подарок Красновой – дорогие духи.

– У меня с ней… ну, понимаете… А не с Леной. Она ревнивая, чертовка. А Лену я хотел просто поощрить… Она все же была в меня безумно влюблена в юности. Возможно, и помогать мне согласилась из-за…

– Она по-прежнему испытывала к вам чувства? – спросила тихо Катя. – А вы воспользовались?

– Ладно, пусть так, – кивнул Ковальчук. – А кто бы не воспользовался, когда подвернулось редкое совпадение: моя бывшая корпела в музее, отправившем в дебри азиатских гор экспедицию, наткнувшуюся на грот с миллионным состоянием. Духи я ей подарил, попросил пользоваться. И Ленка сразу повелась, вспыхнула, словно девчонка… стала той же, прежней – послушной, покорной мне… А меня просто всегда запах ее тела отвращал. От нее вечно несло чем-то. Говорят, любовь – химия, у нас бы с ней и в юности ни черта не вышло из-за этого. А так я мог с ней общаться вблизи, и она бы не заметила отвращения на моем лице.

– Ну вы и фрукт, Ковальчук! – полковник Гущин покачал головой. – И еще станете нам заливать – мол, не я ее отравил.

– Лену отравили?! – воскликнул Ковальчук.

– А то вы не знаете, – хмыкнул полковник Гущин. – Кофе вы ее угощали у себя в «Комке».

– Я Лену не убивал! – Ковальчук повысил голос. – Я никого не убивал! Я же рассказываю вам чистую правду.

– Ладно. Давай дальше, – оборвал его тихо Гектор. – Где привезенное тебе Шахрияром?

– Наверху, в моем домашнем офисе. В папке.

– А в телефоне твоем и компе?

– Тоже. Я же страховался. Можете теперь все себе забрать. Только не обвиняйте меня в убийствах. Лучше я расстанусь с перспективой отыскать богатство, чем со свободой навсегда.

– Насчет посыльного Шахрияра, – продолжал Гектор. – Выкладывай все о нем.

– При нашей встрече Шахрияр отдал мне фотографии. И объявил: «Главное я с собой не привез, я же летел, в аэропорту на таможне могли прицепиться, отнять. Я договорился со своим молочным братом – он все устроит, найдет человека, и тот привезет главное доказательство сокровища Дэв-хана». Мол, брат молочный проникся его ситуацией с сыном и тоже желает помочь. Он сказал: «Посыльный прибудет в Москву, готовьте деньги». Мы расстались, и на следующий день Шахрияр мне снова позвонил: мол, связался с братом Ильясом – я не знаю, кто его молочный брат, но он о нем говорил с придыханием…

Катя подумала: «Инженер Шахрияр уважал и побаивался своего брата-уголовника Черного Ильяса и явно действовал с „гонцом“ по его указке, а не самостоятельно. Гектор и в этом оказался абсолютно прав».

– Шахрияр объявил: «Посыльный с доказательством в город не сунется из-за ментов, будет ждать в понедельник в Шалаево на заброшенной станции у развилки. С полудня до темноты». Я еще удивился – то есть? Во сколько времени точно? А Шахрияр мне: «Посыльный простой человек, он путается в смене часовых поясов».

– А почему именно в Шалаево? – спросила Катя.

– И я недоумевал – я никогда там не был. Шахрияр сказал: его брат отлично знает то место в Подмосковье. Присылал туда людей раньше.

– Перевалочная база наркоторговцев! – полковник Гущин погрозил пальцем.

– Наркоторговцев?! – изумился Ковальчук.

– А то ты не знал!

– Нет, уверяю вас! – снова воскликнул Ковальчук. – Я сам удивлялся. К чему подобные сложности, можно ведь встретиться нормально – по-человечески. Но я не стал спорить. Они – восточные люди. По солнцу и спать ложатся, и встают в своих юртах. Я позвонил Лене.

– Когда вы ей позвонили? – спросила Катя.

– В субботу днем, сразу после общения с Шахрияром. И все ей рассказал. Я хотел ехать сам в Шалаево. Но она меня отговорила. Заявила: «Нет, я лично встречусь с тем человеком, поеду в понедельник на развилку у станции и сама заберу доказательство».

– Странно, в заброшенное место – женщина одна собирается. И вы ее отпустили? – не поверила Катя.

– Она меня убедила. Настаивала. Заявила: «Ты, Толя, можешь неправильно оценить тот предмет. А я специалист. Я сразу определю, что передо мной».

– Но речь ведь идет о ценностях – золоте или камнях, – не отступала Катя. – А Краснова была зоологом.

– Именно о камнях! – воскликнул Ковальчук торжествующе. – Мне и Шахрияр сказал: это камни. Я не знаю, как она меня уговорила, но я поддался. Она убеждала очень горячо. И я дал ей карт-бланш, чтобы действовала в Шалаево сама.

– А деньги? – ввернул Гектор. – Бабло для посыльного. Нал?