Храм Миллионов Лет

— Твоя настойчивость далеко тебя заведет… но не будем об этом. Через несколько дней мы отправляемся на север страны, ты поедешь со мной.

Еврей казался раздосадованным.

— Но колонный зал еще не закончен!

— Я поручаю это Бакхену, четвертому жрецу Амона, которому ты дашь все необходимые советы. Он закончит эту работу и займется отделкой храма Луксора. Как будет красиво, когда пилон, обелиски и скульптуры увидят мир! Я хочу, чтобы работы продвигались как можно быстрее, судьба, может быть, не уготовила мне долгую жизнь, и я хочу увидеть все это великолепие.

— Ваше доверие — честь для меня, Ваше Величество.

— Я не назначаю подставных лиц, Бакхен. Старый Небу будет выполнять свои обязанности, а ты свои; он будет управлять Карнаком, а ты — великими стройками. И тот, и другой должны доложить мне, если возникнут какие-либо трудности.

Фараон и Моисей вышли со строительной площадки и направились к храму Маат, богини правды и справедливости. Они шли вдоль тенистой аллеи, по краям которой росли тамариски.

— Я хотел бы остаться здесь, в этом прекрасном месте. В этом священном месте душа моя находит покой и умиротворение. Я завидую жрецам, которые могут бродить здесь каждый день. В каждом камне живет душа богов, в каждой часовне они оставляют свои послания.

— Почему тебе надо уехать из Карнака?

— Меня ждет удивительное приключение, Моисей. Помнишь, мы разговаривали вместе с Аша, Амени и Сетау об истинной силе? Я был убежден, что только Фараон обладает этой силой. Она притягивала меня, как свет притягивает бабочку, и я бы сгорел от этого света, если бы отец не заставил меня жить. И даже когда я отдыхаю, я слышу: эта сила говорит во мне, приказывает мне строить.

— Какие у тебя планы?

— Они такие грандиозные, что я не осмеливаюсь о них говорить; я буду обдумывать их во время путешествия. Я бы хотел, чтобы ты сопровождал меня, ты не будешь загружен работой, обещаю.

— Ты меня удивляешь.

— Почему?

— Я был уверен, что цари забывают своих друзей и беспокоятся лишь о своих придворных, да об интересах страны и власти.

— Ты плохо обо мне думал, Моисей.

— Ты изменился, Рамзес?

— Человек меняется, только если он хочет этого; для меня величие моей страны — постоянная и неизменяемая цель.

Глава 28

Сари, бывший наставник Рамзеса, не переставал сердиться. Его приставили руководителем к презренным строителям, его, того, кто воспитал царскую элиту! И к тому же этот Моисей, который постоянно угрожает ему, пользуясь своей непомерной физической силой! С каждым днем он все тяжелее переносил это унижение и насмешки. Он попытался подтолкнуть рабочих к бунту против Моисея, но популярность еврея была так велика, что его призывы оказались неуслышанными. Моисей к тому же лишь исполнитель. Нужно было низвергнуть того, кто обрек его на это несчастье и бесславие.

— Я разделяю твою ненависть, — говорила его супруга Долент, сестра Рамзеса, обиженная на своих братьев. — Но решение, которое ты предлагаешь, пугает меня.

— Чем мы рискуем?

— Я боюсь, дорогой.

— Ты забыта и уничтожена. Я должен нести эту омерзительную службу на стройке! Разве это может продолжаться?

— Я понимаю, Сари, я все понимаю… Но идти на то, чтобы…

— Ты будешь мне помогать, или я буду один?

— Я твоя жена.

Он помог ей подняться.

— Ты хорошо подумал?

— Я думаю об этом уже больше месяца.

— А если… нас разоблачат?

— Нет никакого риска.

— Как ты можешь быть так уверен?

— Я принял все меры предосторожности.

— Их будет достаточно?

— Я тебе обещаю.

— Может быть, можно обойтись без…

— Нет, Долент. Решайся.

— Идем.

Супружеская пара, очень скромно одетая, направилась к маленькой улочке, ведущей в бедный квартал Фив, где жило много иностранцев. Чувствуя себя не в своей тарелке, сестра Рамзеса шла, прижавшись к своему мужу.

— Мы не заблудились, Сари?

— Конечно, нет.

— Еще далеко?

— Через два дома.

Люди на улицах пристально смотрели на них, они были чужими в этом квартале. Но Сари упорно продвигался вперед, тогда как его жена все больше и больше дрожала.

— Вот мы и пришли.

Сари постучал в дверь темно-красного цвета, к которой был приколот мертвый скорпион. Пожилая женщина открыла дверь, супруги спустились по деревянной лестнице в подвал, где было очень сыро, и горела дюжина масляных ламп.

— Он пришел, — сказала старуха. — Садитесь.

Долент не решилась сесть, настолько это место пугало ее. Черная магия была запрещена в Египте, но некоторые маги, не колеблясь, предлагали свои услуги за очень высокую цену.

Толстый и угодливый ливанец неторопливо приблизился к клиенту.

— Все готово, — заявил он, — это необходимо вам?

Сари высыпал в правую руку мага содержимое маленькой кожаной сумочки: это была бирюза невероятной чистоты.

— То, что вы купили, находится в гроте: рядом вы найдете отравленную иглу, с ее помощью вы напишете имя человека, которого хотите околдовать. Затем вы разобьете то, что вы купили, и этот человек заболеет.

Во время разговора с магом Долент закрывала свое лицо шалью. Как только они остались одни, она кинулась на колени и стала умолять своего мужа.

— Давай уйдем отсюда, это слишком ужасно!

— Немного смелости, уже почти все кончено.