Храм

Он оглянулся. У дальней стены на извечном помосте стояла Жаровня. Символ светопоклонников уцелел, не достойный внимания Высших. Охотник сжал кулаки. Быстро пройдя в другой конец зала, Свист втащил на помост ближайшую лавку, а потом, используя ее как таран, с разбегу снес жаровню. Брызнул огонь, с оглушительным грохотом железная клеть покатилась по полу, разбрасывая вокруг раскаленные угли.

Плюнув на быстро остывающие останки Жаровни, он зашагал к выходу.

Оставив за спиной разоренную трапезную, Свист вышел в коридор, свернул направо. Откуда‑то из темноты зашипела приглушенная очередь, сбившая его с ног. Свист сполз по стене на пол, зажимая рану в правом боку. Пули разворотили ребра и прошили плечо в двух местах. Кровь медленно покидала его тело, расплываясь багровой лужей, убегала дальше, заполняя канавки между плитами.

— Живучий, — прогудел над ухом бесцветный голос.

Охотник медленно поднял глаза: перед ним стоял один из Высших. Закованный в матовый доспех темно–серого, почти черного, цвета, с закрывающим лицо глухим шлемом, Высший сменил магазин в своем оружии.

— Отставить! – быстро приказал кто‑то.

Свист слышал торопливые шаги, и тут же чье‑то лицо заслонило от него фигуру в черном.

— Я же приказал, этого не трогать, — зло сказал Сонный.

— Вы же сказали, что он где‑то выше должен сидеть, — невозмутимо отозвался шлем. – Да и темно тут, не разглядел я.

— Не разглядел, — передразнил Сонный, — давай сюда аптечку, и вкати ему по полной, а то он быстро кровью истечет.

— Не по инструкции.

Сонный повернулся к человеку в черном.

— Боец, ты забыл, с кем разговариваешь?

— Прошу простить меня, — даже сквозь динамик шлема было слышно, что «боец» перетрухнул.

Забросив оружие за спину, человек в черном присел рядом с охотником, и достал, что‑то из большого подсумка на боку. Свист, уже чувствовавший как туманится его сознание, вдруг ощутил прилив сил. Сонный отнял его руки от раны.

— Чего копаешься? Быстрей давай, — поторапливал он.

Они провозились с раненым несколько минут, и вскоре кровь остановилась, и Свист почувствовал приятное тепло, разливающееся по телу. К этому времени подошли еще несколько фигур в черной униформе.

— Управляющий, у вас какие‑то проблемы? – сказал один из них, немного склонив голову на бок.

— Раны слишком серьезные, ему не выкарабкаться, — вместо ответа, мрачно констатировал Домовой, вытирая о штаны окровавленные руки. – Вы заберете его с собой, подлечите в госпитале, а потом вернете обратно.

— Не может быть и речи, — человек снял шлем.

Мужчина средних лет с коротко стриженными, едва поседевшими волосами и строгим взглядом, повторил:

— Об этом не может быть и речи.

— Здесь мы не сможем его вылечить, он умрет.

— Такое случается постоянно, не он первый, не он последний.

Сонный выпятил подбородок, и недобро прищурился.

— Полковник, если вы не заберете этого парня, я прекращу поставку симбионтов на месяц, а потом сообщу наверх, что это ваша некомпетентность привела к сбою в работе. После такой записи в личном деле вам даже шлюзы охранять не доверят, на Землю вернетесь нищим.

Домовой отступил от Свиста.

— Теперь думайте сами.

— Я вот его сейчас пристрелю, и на этом спор закончится, — предупредил полковник.

— Нет, вы слишком умный человек, для того чтобы заполучить такого врага, как я, — невозмутимо ответил Сонный.

— Прошлый управляющий был куда сговорчивее.

— Срок его контракта вышел и теперь вам придется работать со мной. Решайте, как вы хотите начать наше сотрудничество.

Седой оглядел своих людей, но глухие маски шлемов ничего не выражали.

— Черт с вами, управляющий! — махнул он рукой. – Тащите этого подранка к транспортеру. Он все равно не выживет.

Свист отнесся к этим его словам с пониманием и даже скорее весело.

«Не выживу», — подумал он, и тут же ухнул куда‑то в темную пустоту.

58

Змеерез с опаской тронул давно остывшую Жаровню, после выходки Свиста больше смахивающую на груду закопченного металлолома, забытую в темном углу.

— Можно я поставлю ее где‑нибудь? – спросил он. – Обещаю, она никому не причинит вреда.

Сонный, прохаживающийся вдоль ровного ряда столов, оглянулся.

— Я думаю, это мы как‑нибудь решим, — снисходительно кивнул Сонный.

— Спасибо, Отец, — поклонился Змеерез.

Домовой едва заметно улыбнулся.

Паладин огляделся, будто желал лишний раз удостовериться, в том, что они все еще наедине.

— Скажи, Отец, как умерли обманутые Ведуном люди? Они страдали?

— Нет, Змеерез, я бы никогда не решился на этот шаг, если бы знал, что перед смертью они испытывали боль. Смерть от руки Высших легка, практически незаметна, она похожа на сон.

— Ты уверен?

— Ты сомневаешься во мне? Я же был тут, когда все произошло, помнишь?

Со стороны коридора раздались шаги, и в трапезную вошел Дрозд. Подмышкой он нес длинный сверток.

— Отец, — охотник, следуя примеру паладина, поклонился.

— Какие новости? – без предисловий спросил Сонный.

— Воевода Орех будет здесь к вечеру. Он ведет с собой тех, кто не пожелал жить в Новом Доме.

— Как он настроен?

— Как всегда, — пожал плечами Дрозд.

Сонный кивком головы указал на сверток в руках охотника.

— Ты принес его.