Хоук и Узник Азкабана

— Вот и закончился очередной учебный год. — в наступившей тишине каждое слово будто давалось Дамблдору тяжело, но он продолжил. — И мы не можем отрицать, что многому у него научились. В такие темные времена каждый из нас научился ценить самые светлые, самые радостные мгновения. И последний, самый тяжелый урок: мы должны научиться прощаться. Эллиот Вуд был хорошим человеком. Честным, храбрым. Благородным гриффиндорцем. Но что ещё важнее: он погиб, стараясь защитить других. Не побоялся пожертвовать собой ради нашего с вами будущего. Я знаю, многие из вас думают, что их это не касается. — Дамблдор сделал паузу и вздохнул. Блеск его глаз как будто потух. — К большому для нас сожалению, это не так. Смерть, рано или поздно, коснется каждого из нас. Ваших родных, друзей, любимых…. Поэтому очень важно не кто вы, а кем вас запомнят. Что вы принесете в эту жизнь? И чем пожертвуете ради других? Даже самое могущественное волшебство неспособно отменить естественный порядок вещей. Умирают даже звезды. Поэтому давайте запомним Эллиота, как яркую, светлую, путеводную звезду. И будем вдохновлены его примером безукоризненной храбрости, благородства и преданности. Почтим его минутой молчания и светлой скорбью.

Дамблдор замолчал и сел на свое место. Через минуту оглушительной для такого огромного зала тишины, на столах появилась еда. Тихие разговоры за столами учеников прерывались стуком приборов. Праздничный пир был великолепен, как и всегда, только Флинту до сих пор ничего так и не лезло. Он наполнил свою тарелку салатом, крепко сжимая вилку с ножом и невидящим взглядом смотря в пространство.

— Я соболезную вашей утрате — негромко проговорил Люпин, заставив Флинта вздрогнуть.

— Благодарю. — сквозь зубы процедил он. — Очевидно, соболезнование — это всё, на что вы теперь способны.

— Дюрам, прошу…. - попыталась вмешаться Голдштейн.

— Простите, но я не понимаю о чем вы. — стушевался Люпин.

— О, неужели? — брошенные вилка и нож жалобно звякнули о тарелку, но Флинт не обратил на это никакого внимания. — Не понимаете, что если бы вы выпили зелье, всё могло пойти по-другому?

— Послушайте, если бы я мог всё исправить…. - начал Люпин.

— Но вы не можете! — отрезал Флинт, повышая голос. На них уже начали оборачиваться остальные преподаватели. — Никто не может. Поэтому не надо говорить мне о соболезновании. Потому что, если бы не ваша ошибка, всё могло сложиться иначе!

— Дюрам, прошу, сядь. — настойчиво попросила Голдштейн в наступившей тишине. Флинт и не заметил, как вскочил на ноги. Он тяжело дышал, как после быстрого бега. Потом немного повел плечами, ощущая скрестившиеся на нем взгляды.

— Прошу прощения. — ответил Флинт и посмотрел прямо на директора. — Но, похоже, я переоценил свои силы. Вам придется продолжить ужин без меня.

— Ничего, мой мальчик, я понимаю. — печально ответил Дамблдор.

— Приятного аппетита. — обратился Дюрам к ученикам. — Эллиот всегда ценил труд эльфов Хогвартса. Оцените и вы в память о нём, постарайтесь хорошо повеселиться. — с этими словами он развернулся и исчез за неприметной дверью вблизи преподавательского стола.

* * *

— Не принимай это близко к сердцу, Ремус. — тихо проговорила Макгонагалл. Она сегодня была в черном траурном платье и такой же шляпе, ее печальное лицо закрывала небольшая вуаль. — Когда люди скорбят, они начинают обвинять других.

— Но ведь я действительно…. - подавленно начал Люпин.

— Ты действительно ничего не можешь изменить. — прервала его решительно Макгонагалл. — Что сделано, то сделано. Нужно извлечь из этого опыт и не повторять своих ошибок.

— Он не хотел вас обидеть — добавила Голдштейн, сделав глоток тыквенного сока. — Просто он серьезно выбит из колеи, вот и всё. — она вздохнула и обеспокоенно посмотрела приоткрытую дверь, за которой исчез напарник. — Я найду его, чтобы ничего не случилось.

— Нет нужды, девочка моя. — директор участливо погладил её по руке. — Эльфы Хогвартса наблюдают за ним. Могу обещать, что ничего не случится. Да и, кажется, ему нужно время побыть одному.

— Может, вы и правы — вздохнула Голдштейн. — Но после ужина я его всё-таки найду.

Люпин опустил глаза в тарелку. Внезапно печеная курица с картошкой потеряла вкус. Теперь его снедало живьем чувство вины, а в спину тяжело впивался мертвый взгляд Эллиота Вуда с неподвижного портрета.

* * *

— Господин Барон, вы не могли бы оказать мне услугу? — хрипло пробормотал Флинт. Ноги сами принесли его в слизеринские подземелья.

— Чего вам угодно? — призрак выплыл из противоположной стены и слегка поклонился.

— Мне нужно попасть в гостиную. — склонил голову в ответ Флинт.

— Пароль: Фундаментальность. - сказал призрак.

— Благодарю вас. — сказал Флинт, поколебавшись, он задал вопрос. — Скажите, а как становятся призраками? Почему? В смысле, может быть так, чтобы….

— Сожалею, нет — прямо ответил Барон, смотря на него с сочувствием. — Вы не первый, кто задает мне этот вопрос. Обычно призраками становятся по двум причинам: если у них есть незаконченные дела или если они не готовы уйти. Это похоже на вашего друга?