Хоук и Узник Азкабана

— Да, у него все хорошо. Даже очень хорошо, я бы сказал — отозвался Флитвик. — Между прочим, именно о Гарри я и хотел с тобой поговорить.

— Я слушаю.

— Альбус, объясни мне кое-что. Только честно. — Флитвик сцепил пальцы в замок и внимательно посмотрел на Дамблдора. — Что затевается вокруг моего ученика? Я же не слеп и не глуп, чтобы не заметить, что ты будто его выделяешь.

— Боюсь, на этот вопрос я не могу ответить — Дамблдор озабоченно провел длинными пальцами по собственной бороде. — Потому что я сам знаю далеко не все. У меня есть догадки, но это только догадки и больше ничего.

— Поделись хотя бы ими! — потерял терпение Флитвик. — Пойми меня правильно, Альбус. Я допускаю, что у всего, что ты делаешь есть причина. Но я не смогу помочь, пока ты мне ее не расскажешь! И просто оставаться в стороне я уже не могу, потому что дело касается моего ученика. Ты же меня знаешь.

— И очень хорошо, мой старый друг — улыбнулся Дамблдор. — Причины действительно есть, но я не считаю, что сейчас наступил тот момент, когда их нужно озвучивать. Ещё слишком рано.

— Слишком рано для чего? — нахмурился Флитвик. — Сначала ты сажаешь на третий этаж цербера и тщательно выстраиваешь целую серию препятствий вокруг философского камня. Но и это бы ничего, твоё дело. Хотя лучше бы ты положил его в личное хранилище. Но после ты объявляешь о третьем этаже всем ученикам! Зачем?!

— Я сделал это не для того, чтобы привлечь внимание учеников. — укоризненно заметил Дамблдор.

— Помню, Квириниус и его одержимость. — помрачнел Флитвик. — Но Мерлина ради, Альбус! Неужели о камне нельзя было сказать на каком-нибудь из педагогических советов? Зачаровать дверь получше, да и закончить на этом.

— Ты зачаровал дверь, насколько я помню. И Квириниуса это не остановило, не так ли? — уточнил Дамблдор — Впрочем, неудивительно, ведь он был выдающимся райвенкловцем, насколько я помню. Мастерски умел задавать интересные вопросы и поднимать дискуссии. Но бедного мальчика сгубили амбиции.

— Избавь меня от проповедей, пожалуйста — вздохнул полугоблин. — Я всего лишь хочу понять, что происходит. И к чему мне готовить своего нынешнего ученика. Гарри мне очень дорог, как и многим из нас, включая тебя. — Дамблдор согласно кивнул, полугоблин добавил — У него задатки выдающегося волшебника.

— Которые нужно направить в правильное русло — серьезно ответил директор.

— Неужели? И это русло, конечно, определишь ты? — нахмурился Флитвик. Ему очень не нравилось направление, которое принимает этот разговор.

— Напротив, пока что мальчик успешно справляется с этим сам. К нему буквально тянутся люди, даже такие, как юный мистер Малфой. — расцвел улыбкой Дамблдор. — Наша задача только указать ученикам путь. Они сами должны пройти его.

— И какой путь суждено пройти Гарри ты мне не скажешь? — подытожил Флитвик.

— Не сейчас, старый друг. Определенно не сейчас. Но могу уверить, что когда время придет, я сам объясню Гарри его предназначение. — пообещал Дамблдор — В конце концов, в этом году он преодолел серьезное испытание. Так почему бы нам не дать ему возможность перевести дух? Кроме этого, нам ещё нужно подвести итоги. — Дамблдор печально вздохнул. — К сожалению, в этом году без жертв не обошлось.

— Это верно. — согласился Флитвик, они немного помолчали. Вздохнув, он встал с кресла и взмахом руки разгладил мантию. — Напоследок, Альбус. Гарри не тот человек, от которого нужно прятать правду. Он пережил уже очень многое. И оценит, если ты будешь говорить с ним без недомолвок.

— Я учту твой совет, Филиус. Большое тебе спасибо. — улыбнулся Дамблдор.

— До свидания, Альбус. Спасибо, что уделил мне время. — церемонно попрощался полугоблин и вышел. Спустившись с крутящейся лестницы, он оглянулся и покачал головой. Разговор хоть и оказался примерно таким, каким его представлял себе Флитвик, но итог получался неутешительным. Впрочем, пока и правда стоит перевести дух. Со своей стороны полугоблин твердо решил сделать для своих учеников всё, что потребуется. Будет война. И он подготовит их, даже если сам падет в ней.

* * *

— Это так странно…. - проговорил Дюрам, сидя за преподавательским столом.

— Что странно? — тихо переспросила Голдштейн.

— Смотреть отсюда. — он нахмурился и тяжело добавил. — Почему-то я только сейчас понимаю, сколько прошло времени.

— Да, ты прав. — ответила она.

Большой зал медленно заполнялся учениками, в этом году всё было оформлено в траурный черный цвет. Вручения школьного кубка не будет, соревнования по квиддичу тоже отменены. Позади преподавательского стола вместо традиционного герба Хогвартса висела огромная фотография Вуда, обрамленная черной лентой. Изображение оставалось неподвижным. Напарник не успел заказать себе волшебный портрет. Голдштейн легко разглядела макушку сына в толпе райвенкловцев, тот держался рядом с Поттером. Когда все уселись, Дамблдор поднялся и обвел внимательным взглядом зал.