Хорт – сын викинга

Длинная рубаха божества, подпоясанная широким боевым поясом с золотой оковкой, ниспадала складками до голеней. Тщательно отполированные и покрытые воском части кумира, сделанные из разных древесных пород, отличавшихся по цвету, так скрытно соединялись, что места скреплений издали нельзя было заметить, разве что при ближайшем рассмотрении. Мощные ноги Святовита в воинских башмаках твердо опирались о пол святилища, а их подошвы скрывались в земле.

Несмотря на раннее время, людей на центральной площади уже было немало, и не только местных жителей. Многие славянские племена прислали своих представителей на священный пир по случаю окончания жатвы. Храм Святовита считался главным святилищем народов варяжского Поморья, потому что бог руян приносил самые славные победы, а другие боги Арконы давали наиболее точные прорицания. Отовсюду доставлялись дары богам по обетам не только отдельных лиц, но и целых племен. Каждое племя посылало Святовиту ежегодную дань на жертвы. Привез дары и Рогволд. Для жрецов Руяна они были особо значимыми, потому что русы приносили на алтарь храма большое количество высоко ценимого «солнечного камня».

У храма Святовита были обширные поместья, приносившие ему немалый доход, в его пользу собирались пошлины с купцов, торговавших в Арконе, и с рыбаков, ловивших сельдь у острова Рано. Кроме того, в дар Святовиту ежегодно приносилась одна монета с каждого жителя острова. Главному божеству полагалась также третья часть воинской добычи, все драгоценности, золото, серебро и жемчуг, добытые руянами на войне. Даже короли данов привозили дары Святовиту, которого они почитали наравне с Одином. Поэтому в кладовых храма стояли сундуки, доверху наполненные драгоценностями. При храме находилась постоянная дружина в триста лучших витязей на белых боевых конях и с тяжелым рыцарским вооружением. Эти воины участвовали в многочисленных походах, они считались защитниками веры и приходили на помощь тем племенам, которые были не в состоянии справиться с врагами.

Триста витязей руян тоже находились на площади – в полном боевом облачении, сверкая ярко начищенной броней, в красных воинских плащах, стояли вдоль ограды храма, держа в руках копья. Они были неподвижны, как изваяния, но их глаза внимательно следили за людьми, которые собирались вокруг огромного костра, разложенного посреди площади, где шел забой жертвенных быков. Пока у стражей храма не было забот; но они могут появиться, когда начнется священный пир и народ начнет без меры вкушать вино и хмельную сурицу. Ведь на этом пиру неумеренность в питии считалось благочестием, а воздержание принималось за обиду божеству. Большое количество бочек с напитками высилось под стеной одного из строений, окружавших площадь.

Когда Морав приблизился к витязям, с восхищением разглядывая их великолепное оружие, многие из них сразу же обратили на него внимание. Вид юного молодца с мечом у пояса и наузом на голове говорил им о многом. Похоже, и среди храмовых воинов были волкодлаки, потому что на каменных лицах некоторых появилось некое подобие приветливой улыбки. Морав не удержался и изобразил легкий почтительный поклон в сторону закованных в броню стражей, чем вызвал всеобщее одобрение, которое выразилось в потеплении обращенных на него взглядов.

Наконец на площади появились и «волки» во главе с Рогволдом.

– Ранняя птичка… – с некоторым неудовольствием пробурчал волхв.

Он корил себя за то, что поднялся едва не позже всех. Все-таки преклонные годы дают о себе знать…

– Ух ты! – восхитился Сокол, а за ним и другие «волки», глядя на праздничный наряд Морава; они были одеты гораздо проще.

Впрочем, на фоне наряженных руян и гостей острова даже одежда Морава смотрелась блекло. Народ все прибывал и прибывал на площадь, и вскоре она стала яркой и пестрой, словно весенний луг во время цветения. А куча пожертвований у входа в храм постепенно превращалась в гору.

Неожиданно раздался общий вздох, в котором смешались восхищение и радость, и на площади воцарилась тишина. Из внешнего ограждения храма два жреца вывели белого коня. Могучий жеребец, немного напуганный большим количеством людей на площади, порывался встать на дыбы, и дюжие жрецы-конюхи едва сдерживали его. Это был конь Святовита. Даже вырвать волосок из его пышной гривы или длинного хвоста считалось святотатством и большим нечестием. За ним мог ухаживать лишь один человек – главный жрец. И только ему изредка позволялось садиться на него, дабы не унизить священное животное слишком частым употреблением. На этом коне бог воевал по ночам против врагов своей святыни и веры.

Когда руяне намеревались пойти походом против какого-нибудь народа или племени, жрецы ставили перед храмом три копья. Из них два втыкались наконечниками в землю, а третье соединяло их в виде перекладины. Если конь Святовита в полной сбруе переступал перекладину правой ногой, это считалось знаком удачного хода войны; если же левой, то направление похода меняли, а то и вовсе отказывались от военных действий.