Хорошо быть тихоней

Но от смеха ей стало так плохо, что мне пришлось выйти из машины и помочь ей забраться на заднее сиденье. Я уже приготовил для неё подушку и одеяло, потому что мы решили, что ей лучше немного поспать в машине перед возвращением домой.

Перед тем как заснуть, она сказала:

— Ну, если будешь курить, то хотя бы приоткрой окно.

Я опять начал смеяться.

— Чарли курит. Поверить не могу.

Из-за чего я засмеялся ещё сильнее и сказал:

— Я тебя люблю.

Сестра ответила:

— Я тоже тебя люблю. Но хватит уже смеяться.

В конце концов, мой смех превратился в раздающиеся время от времени смешки, а потом и вовсе затих. Я обернулся и увидел, что сестра уснула. Я включил в машине обогреватель, чтобы ей было теплее.

Тогда я начал читать книгу, которую дал мне Билл. Это «Уолден» Генри Дэвида Торо, любимая книга девушки моего брата, так что я был рад начать её читать.

Когда солнце село, я заложил страницу, на которой остановился, брошюрой о курении и поехал домой. Я остановился за несколько кварталов от нашего дома, чтобы разбудить сестру, и положил подушку с одеялом в багажник. Мы подъехали к дому, вышли из машины. Зашли в дом. И услышали голоса мамы и папы, доносившиеся с самого верха лестницы.

— Где вы двое были весь день?

— Да. Ужин почти готов.

Мы с сестрой переглянулись. Она пожала плечами. Так что я начал тараторить, как мы посмотрели кино, как сестра учила меня ездить по шоссе, и как мы сходили в Макдональдс.

— В Макдональдс?! Когда?!

— Мама приготовила куриные рёбрышки, знаешь? — отец читал газету.

Пока я говорил, сестра подошла к отцу и поцеловала его в щёку. Он не поднял глаз от своей газеты.

— Знаю, но мы были в Макдональдсе ещё до кино, это было довольно давно. Тогда отец спросил сухо:

— Какой фильм вы смотрели?

Я замер, но сестра пришла мне на помощь, сказав название фильма, перед тем как поцеловать в щёку маму. Я никогда не слышал об этом фильме.

— И как, хороший?

Я снова замер. Но сестра была так спокойна.

— Неплохой. Рёбрышки пахнут прекрасно.

— Да, — сказал я. Потом я подумал, как бы сменить тему. — Эй, пап. Сегодня будут показывать хоккей?

— Да, но я разрешу тебе смотреть его со мной, только если ты не будешь задавать свои глупые вопросы.

— Ладно, осмелюсь ли я задать один, пока не началось?

— Не знаю. Ты осмелишься?

— Можно? — спросил я, поправившись.

Он пробормотал:

— Вперёд.

— Скажи ещё раз, как игроки называют хоккейную шайбу?

— Печенье. Они называют её печеньем.

— Здорово. Спасибо.

С этого момента и на протяжении всего ужина родители больше не задавали вопросов о том, как мы провели день, хоть мама и сказала, как она рада, что мы с сестрой проводим больше времени вместе.

Той ночью, когда родители отправились спать, я спустился к машине и достал подушку с одеялом из багажника. Я принёс их сестре в её комнату. Она сильно устала. И разговаривала очень тихо.

Она поблагодарила меня за весь этот день. Сказала, что я её не подвёл. И что хочет, чтобы это осталось нашим маленьким секретом, ведь она решила сказать своему бывшему парню, что её беременность была ложным сигналом. Думаю, в глубине души она ему больше не доверяла.

Сразу после того как я выключил свет и открыл дверь, я услышал, как она тихо сказала:

— Я хочу, чтобы ты перестал курить, слышишь?

— Слышу.

— Ведь я правда люблю тебя, Чарли.

— Я тоже тебя люблю.

— Я серьёзно. 

— И я.

— Тогда ладно. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Тогда я захлопнул дверь и оставил её спать.

Той ночью мне не хотелось читать, так что я спустился вниз и стал смотреть полуторачасовую рекламу тренажёра. Они постоянно показывали номер 1-800, и я позвонил по нему. Женщину, которая взяла трубку на другом конце провода, звали Мишель. И я сказал Мишель, что я несовершеннолетний и мне не нужен тренажёр, но я надеюсь, что она хорошо проводит ночь.

Тогда Мишель бросила трубку. И я нисколько не возражал.

С любовью, Чарли.

7 марта 1992

Дорогой друг,

Без обид, но девчонки странные. Просто никак по-другому и не скажешь.

Я был на ещё одном свидании с Мэри Элизабет. Во многом оно походило на танцы, разве что наша одежда была более удобной. Опять же, пригласила меня она, и я думаю, что это нормально; но мне, наверное, тоже иногда придётся её приглашать — нельзя же постоянно надеяться, что пригласят тебя. Кроме того, если я приглашу её, то буду уверен, что встречаюсь именно со своей избранницей, если она согласится. Всё так сложно устроено.

Хорошая новость в том, что на этот раз машину вёл я. Я попросил отца одолжить мне его машину. Это произошло за обедом.

— Зачем? — папа бережёт свою машину.

— У Чарли появилась подружка, — сказала сестра.

— Она не моя подружка, — сказал я.

— Что это за девочка? — спросил отец.

— Что такое? — спросила мама с кухни.

— Чарли хочет взять машину, — ответил папа.

— Зачем? — спросила мама.

— Вот это я и пытаюсь у него узнать! — ответил отец, почти крича.

— Не надо так резко, — сказала мама.

— Извини, — ответил отец, в общем-то, раскаяния не чувствуя. Потом он снова повернулся ко мне.

— Ну, расскажи мне об этой девочке.