Хорнблауэр и «Атропа»

Хорнблауэр сел в мягкое, обитое тканью кресло. Под ногами был толстый ковер, переборку украшали две картины в золоченых рамах. С палубного бимса свисали на серебрянных цепях серебряные лампы. Пока Коллингвуд быстро просматривал письма, Хорнблауэр смотрел по сторонам и представлял себе, как это великолепие торопливо убирают, готовя «Океан» к бою. Больше всего его заинтересовали два длинных яшика под большим кормовым окном. В них была насыпана земля и росли цветы — гиацинты и нарциссы, цветущие. Запах гиацинтов чувствовался даже там, где сидел Уорнблауэр. На корабле, в море, они выглядели особенно очаровательными.

— В этом году мне повезло с луковицами, — сказал Коллингвуд, откладывая письма и проследив взгляд гостя. Он подошел к ящику, чуткими пальцами потрогал лепестки нарцисса, заглянул в открытый цветок. — Они прекрасны, не правда ли? Скоро нарциссы расцветут и в Англии — возможно, когда-нибудь я увижу их вновь. Уже три года я не ступал на сушу.

Главнокомандующие достигают титулов и богатства, но и у них дети растут, не зная своих отцов. Коллингвуд ступал по изуродованным ядрами палубам в сотнях сражений, однако Хорнблауэр, глядя на его печальную улыбку, думал о другом — о трех тысячах беспокойных матросов, в которых надо поддерживать дисциплину и сноровку, о трибуналах, чьи решения надо скреплять, о бесконечных проблемах с провиантом и водой, конвоями и блокадой.

— Вы доставите мне удовольствие, отобедав со мной, капитан? — спросил Коллингвуд.

— Сочту за честь, милорд.

Хорошо, что удалось почти без тени смущения выговорить эту фразу.

— Превосходно. Тогда вы и расскажете мне все домашние сплетни. Боюсь, другого случая не будет — «Атропа» не останется с флотом.

— Да, милорд?

Хорнблауэр волновался — скоро он узнает свое будущее. Но, конечно, нельзя обнаружить волнение — лишь сдержанный интерес капитана, готового к любому поручению.

— Боюсь, что так. Да ведь вам, молодым капитанамнабойких маленьких кораблях, не больно хочется держаться заюбку мамочки-флота.

Коллингвуд снова улыбнулся, но слова его навели Хорнблауэра на неожиданную мысль. Конечно, Коллингвуд внимательно наблюдал, как «Атропа» приближалась к эскадре. Хорнблауэр вдруг понял, что если б «Атропа» неловко добиралась до позиции, или небыстро отвечала на сигналы, его ждал бы совсем иной прием. Он стоял бы сейчас навытяжку сжав зубы, выслушивал бы образцовый в своей резкости выговор. При этой мысли по спине у Хорнблауэра побежали мурашки, и вместо ответа он промычал нечто невразумительное.

— Маккулум и его туземцы у вас на борту? — спросил Коллингвуд.

— Да, милорд.

Требовалось совсем немного выдержки, чтоб не спросить куда же его пошлют — сейчас Коллингвуд сам все расскажет

— Вы не знаете Левант?

— Нет, милорд.

Значит, Левант — турки, греки и сирийцы.

— Скоро узнаете, капитан. Вы доставите мои депеши на Мальту, после чего отправитесь с мистером Маккулумом в Мармарисский залив. Там вы будете помогать ему в его деятельности.

Мармарисский залив? Это побережье Малой Азии. Не сколько лет назад он был местом встречи транспортных судов и флота, атаковавшего Египет. Не ближний свет от Детфорда.

— Есть, милорд.

— Насколько я понимаю, штурмана увас на «Атропе» нет.

— Нет, милорд. Два штурманских помощника.

— На Мальте к вам присоединится штурман, Джордж Тернер. Он знает турецкие воды и был с флотом в Мармарисском заливе. Он делал замеры, когда затонул «Стремительный».

«Стремительный»? Хорнблауэр поворошил в памяти. Транспортное судно с таким названием перевернул на якорной стоянке в Мармарисском заливе внезапно налетевший шквал. Оно затонуло.

— Да, милорд.

— На его борту находилась казна экспедиционных войск. Не думаю, чтоб это было вам известно.

— Конечно нет, милорд.

— Весьма значительная сумма в золотых и серебряных монетах для выплаты жалования и содержания войск — четверть миллиона фунтов стерлингов. Глубина, на которой оно затонуло, для наших ныряльщиков недостижима. Однако никто не знает, на что способны наши любезные союзники турки, располагающие к тому же неограниченным временем. Поэтому решено было сохранить происшествие в тайне, и это пока удавалось.

— Да, милорд.

Действительно, не многие знают, что на дне Мармарисского залива покоится четверть миллиона стерлингов.

— Посему правительству пришлось послать в Индию за нырялыциками, способными достичь таких глубин.

— Понятно, милорд.

— Итак, вы отправитесь в Мармарисский залив и с помощью Тернера и Маккулума поднимите эти сокровища.

— Есть, милорд.

Никакое воображение не способно охватить все невероятные обязанности, которые могут выпасть на долю флотского офицера. Но слова, которые Хорнблауэр только что произнёс — единственно возможные для флотского офицера в такой ситуации.

— Вам придется быть осторожным, имея дело с нашим другом султаном. Ваше присутствие в Мармарисском заливе его заинтересует, и, когда он узнает причину, у него могут появиться возражения. Вам придется действовать по обстоятельствам.

— Есть, милорд.