— Она пережила кое-что за последние полгода. — Он включает сигнал поворота и заезжает в гараж. — Была помолвлена с одним парнем. У него был кто-то еще. Другая девушка, ждала от него ребенка, а моя сестра не подозревала об этом. Он отменил помолвку. Потом попал в автомобильную аварию, когда ехал увидеть другую женщину...
— Ты серьезно?
— Да. Он был в коме пару недель. Видимо, он совершил ужасные вещи и скрыл их от моей сестры. — Дерек качает головой. — Я имею в виду, это было так, словно все дерьмо всплыло на поверхность. А потом ее бывший появился из ниоткуда.
— Это тот... Ройал?
— Да, — говорит Дерек. — Теперь они вместе. Другой парень давно ушел. В последний раз я слышал, что он находится под домашним арестом и готовится к суду.
— Что он сделал?
— Украл много денег у разных людей. — Мы уже приехали на место, и Дерек отвечает мне, прежде чем заглушить двигатель. — Схемы Понци.
— Как ужасно.
— Не позволяй этому сонному городу одурачить тебя. У нас такая же драма, как в любом другом месте.
Мы выходим из его машины и направляемся к зданию, и, клянусь, я чувствую прикосновение кончиков его пальцев на своей спине, когда он придерживает дверь. Но когда порыв ветра колышет мою блузку, я понимаю, что только воображаю это.
Когда мы добираемся до его квартиры, мои ноги болят, обувь давит на пятки, а сердце колотится так быстро, что я почти ничего не замечаю. Осознание того, что я провела великолепный вечер с Дереком, пришло, когда я смотрела, как он вводил код, чтобы отпереть дверь.
Впервые за долгое время я смогла сосредоточиться на чем-то, кроме моей унылой ситуации.
Но все это не имеет значения. Я не ищу отношений, и уверена, что в ближайшее время не собираюсь никому дарить свое сердце. Кроме того,
Дерек открывает дверь и пропускает меня вперед. Снимает свои ботинки и аккуратно ставит их на темно-синий коврик у входа. Осмотрев здесь все во второй половине дня, я могу сказать, что он любит, чтобы его вещи лежали определенным образом. Я почти уверена, что он заметит, если я положу соль и перец в шкаф в неправильном порядке или если журналы на его кофейном столике будут перетасованы.
Мы стоим в прихожей, как два неуклюжих подростка, пытающихся завершить первое свидание. Я прерываю зрительный контакт и делаю вид, что зеваю.
— Спасибо, что показал мне все сегодня вечером, — говорю я.
— Я просто хочу, чтобы ты чувствовала себя комфортно. Я знаю, что ты не в своей тарелке.
— Ты оказываешь всем своим клиентам VIP-обслуживание? Или только мне? — говорю я, на половину шутя, наполовину нет. Я хочу услышать его ответ больше, чем могу признать это вслух.
— Нет. Только тебе. — Он не колеблется, но его лицо становится серьезным, когда наши взгляды встречаются.
— Почему я? — Мой голос прерывается, но я не отвожу взгляда.
— Я не знаю. — Он отводит взгляд.
— Да ладно, — смеюсь я, наклоняя голову. — Ты можешь обманывать гораздо лучше. Почему ты так добр ко мне? Я была не самой любезной с тобой в первые несколько дней. Ты, наверное, решил, что я испорченная и высокомерная. Сомневаюсь, что тебя что-то во мне привлекло. Так зачем это делать? Зачем мне помогать?