Холопы

Еще будучи малолеткой, перед поступлением в Сорбонну Гопс подкатилась к Эдмунди, тогда средней руки опричному начальнику столицы, и тот набросился на ее прелести, как кот на валериану. Встречи становились частыми, порой она сама себе удивлялась, откуда все это в ней бралось, ведь не учил никто, не советовал, видать, врожденный талант, решила она и стала им пользоваться, словно домушник отмычкой. Однажды, пока хозяин кабинета похрапывал, объевшись «скороспелой клубничкой», Эрми, дрожа от страха и возбуждения, сперла у него ключи от сейфа и за час пересняла на микропленку все оперативные документы на членов некоего элитного писательского клуба, а писателей официальная пропаганда тогда долго и усиленно прочила в главные смутьяны Отечества. Но все это на тот момент было абсолютной чепухой, а даже и совсем наоборот. Однако какая держава может жить и процветать без внутреннего, а потому и самого коварного врага? И вот на почетное место врагов были назначены стареющие писатели, книги которых уже давно не читали, а имена и вовсе позабылись. Но у кого надо память длинная, а посему о предполагаемых врагах было доложено на самый верх. Юная Эрми в то время крутила свою третью настоящую и безумную любовь с писательским предводителем, бывшим футболистом и маститым поэтом Тавром Пелопонесским. Спасая любимого от неминуемой, как ей казалось, гибели, она и пошла на этот рискованный шаг. Фотографии документов ушли за бугор, грянул скандал, и любимого никто трогать не решился.

Однако любовь, как и все настоящее, прошла до обидного скоро. Отгремела канонада международной баталии, Объевра, а за ней и Великолепная семерка успокоились. В недрах трехбуквенного ведомства прошли чистки, разборки и выяснение путей утечки секретов. Человек восемь самых лучших стукачей подвергли высшей мере либеральной защиты; многие в опричном ведомстве послетали со своих мест и были переведены в рядовые банкиры; Эдмунди не тронули из-за близости к верхам по линии жены и даже поручили ему руководство грандиозной операцией по разгрому обширной шпионской сети, бессовестно окопавшейся под вывеской «Всеангликанского союза», якобы ведавшего делами мира и образования. Каковы лицемеры! Паправнуков «железного дровосека Феликса» на альбионской мякине не проведешь! Союз был разогнан в кратчайчие сроки и без особого шума.

Вот здесь, со своими разочарованиями в сердечных делах и готовностью броситься в любую авантюру, вторично и вполне добровольно объявилась расцветающая Эмитадора Гопс, не то дочь, не то падчерица стареющего барона, а в далеком прошлом лидера молодежного движения «Не чужие». Барон и теперь оставался неравнодушным к молодому поколению и, должно быть, поэтому содержал в своем огромном поместье приют для девочек-сирот. Как и чему там обучали бедняжек, доподлинно неизвестно, но некоторые из них, за отдельные, только барону ведомые заслуги, одаривались его фамилией и титулом. Говорят, Эрми как раз была из таких.

Старое воскресает быстро. Бывшая малолетка не только повзрослела и превратилась в суперлюбовницу, но и оказалась прилежной ученицей по прямой опричной профессии. Выпорхнув из-под иезуитски мудрого Эдмунди, она зажила путанной, полной опасностей и подлости жизнью. Дело «Всеангликанского союза» было только началом ее пути. Во время учебы в лекторальной зоне Француз-ага не без ее участия разразился страшный скандал с разоблачением террористической организации «Голубые бригады», активисты которой требовали восстановления интимности однополой любви, отмены запрета гей-парадов и совмещения подобных шествий с праздником десантников или первомайских демонстраций. Потом был скандал с разбодяживанием нефти отработанными маслами и никуда не годным мазутом, потом не совсем приличные истории в арабском мире, после чего часть газовых промыслов отошла под контроль афроюсов, и их ястребам ничего не оставалось делать, как приступить к выводу ограниченного контингента своих войск с Ближнего Востока, а это оказалось еще более тяжкой проблемой, чем ввод. Армия настолько глубоко ушла в военные действия, что каждый солдат, не говоря уже об офицерах, обзавелся персональным гаремом, принял ислам, вовсю торговал казенным имуществом и паленым бензином на многочисленных базарах бывшей Саддамовской империи. А в торговых делах у нас сам черт ногу сломит, какая уж здесь война? Да и вообще, в последнее время воевать стало совершенно немодным, ибо, как ни воюй, себе же дороже выходит.

Кипела жизнь вокруг Эрмитадоры, а подозрения даже легкой тенью не скользили рядом с ее стройными ножками и аппетитной попкой. Вот такой находкой, а может, и бедой для страны сделалась эта набравшая силу молодая женщина.