Холодное блюдо

— Вот так да, — ошарашенно проговорил Корсак. — Маски-шоу. Нет, конечно, я полностью одобряю, но чувство некоторой обиды присутствует. Какого черта нас разыгрывают втемную?

— Клиент Мухина вовсю пользуется нашей информацией, — констатировал очевидное Дымов.

— Лю-юд, тебе твое предчувствие что подсказывает? — протянул Корсак. — Оно у тебя сегодня то-то исключительно верные вещи глаголет. Грех не воспользоваться.

— Мое предчувствие подсказывает мне, что надо всё-таки позвонить Кадоеву. — встала Людмила. — А еще оно говорит мне, что тебе в это время стоит послушать трек с «жучка» в портфеле Завгороднего.

— Есть, сэр, будет сделано, сэр, — отозвался Корсак. — Игорь, запускай машинку, слушать Завгороднего будем. Могу наушником поделиться.

— Нет уж, я Завгороднего в наушниках предпочитаю слушать в другой компании, — непонятно усмехнулся Дымов, ставя трек на воспроизведение.

Марина отчего-то отчаянно покраснела.

— Как знаешь, — пожал плечами Корсак и углубился в запись.

С Артуром Кадоевым, старинным приятелем из полиции, Людмила общалась долго: несколько раз перезванивала, минут двадцать «висела на телефоне», ожидая, пока Артур что-то сделает. За это время Корсак успел отслушать всю запись с микрофона Завгороднего, и теперь прогонял раз за разом какой-то один кусок, делая пометки в блокноте.

— Я так и думала! — воскликнула наконец Горская после долгого ожидания с трубкой у уха. — Спасибо, Артурчик! С меня причитается. Погоди, погоди…не так быстро, запишу.

Через полминуты она подошла к столу, где Корсак тоже как раз заканчивал что-то писать.

— Я с самого начала знала, что с делом не всё так просто! — сияя, воскликнула Людмила. — Хотя это, конечно, три дня назад стоило сделать, но чего уж теперь-то…

— Что сделать? — не понял Дымов.

— Узнать, что объединяет наших фигурантов, — пожала плечами Горская. — Артур мне за двадцать минут всё раскопал. Шевчук, Сорокин и Завгородний дружили в юности, и — внимание! — проходили все втроем свидетелями по делу об убийстве семьи с ребенком. Сорокин даже задержал убийцу, некого Румянцева Павла Константиновича.

— Румянцева? — едва не подпрыгнул Корсак. — А паззл-то складывается!

— …каковой Румнцев П.К. и был освобожден в январе этого года из колонии строгого режима по президентской амнистии, — продолжала Людмила. — Вы понимаете, к чему нас это приводит?

— К клиенту Мухина, — мрачно сообщил Дымов. — К убийце. Я так понимаю, смерть Сорокина на его совести.

— А теперь я поделюсь сведениями, — заговорил Корсак. — Сегодня жене Завгороднего подкинули наш улов, как я понимаю — фото и аудио, как там ее муженек с любовницей зажигает. У Завгородних случился ужасный скандал, Михаила выгнали и дома. Учитывая то, что всё его дело по факту принадлежит жене, это его полный крах. А после этого ему позвонил некто, испугавший нашего героя-любовника до заикания. Он назвал его Румяный.

— Румянцев, — кивнула Людмила. — И что?

— Я слышал только реплики Завгороднего, — пожал плечами Сергей. — Он ему что-то предложил. Последнее было: «И что ты хочешь от меня?» и «Я подумаю».

— Встретиться, — мрачно предположил Дымов. — И там убьет его, как Сорокина.

— Румянцев, говорите?! — вскочила вдруг Марина. — А какое имя-отчество у него?

— Павел Константинович, — ответила Людмила. — А теперь-то что?

Не ответив, Марина снова опрометью выскочила из кабинета, хлопнув дверью.

— Опять двадцать пять, — в изумлении повертел головой Сергей. — Кажется, сегодня какие-то сбои в Матрице. Я эту картинку уже, по-моему, наблюдал. Игорь, теперь тебе полагается сказать, то она умная, хоть и блондинка, а потом Марина снова завалится сюда с чем-нибудь сногсшибательным.

— Она правда умная, хоть и блондинка, — послушно сказал Дымов. Подумал и добавил: — И красивая.

Марина, и правда, тут же появилась с кипой бумаг в руках. Кажется, это были разнообразные чеки.

— Вот где я это видела! — торжествующе сказала она, доставая один из чеков и выкладывая на середину стола. Все тут же склонились над ним, едва не стукнувшись головами.

Это был валютный перевод на десять тысяч долларов трехдневной давности, их аванс. Мухин перевел деньги с карточки «Сосьете Женераль» прямо в офисе, воспользовавшись их аппаратом для беналичого расчета.

На длинном чеке, в самом низу, было четко обозначено имя обладателя счета: «Rumyantzev Pavel».

Ну-ка, посмотрим… — сказал Дымов и метнулся к своему ноутбуку.

— Это что у нас получается? — прищурившись, сказал Игорь. — Это у нас получается, что никакого «клиента Мухина» не существует. Есть только сам Мухин, вернее — Румянцев. И все наши наработки шли ему, чтобы расправиться с врагами юности.

— Так и есть, — откинулся от компьютера назад Игорь. — Никакого адвокатского бюро «Мухин и партнеры» на свете нет и никогда не было. Нас провели, товарищи. Мы работали на убийцу.

— На убийцу ли? — усомнилась Людмила. — Шевчука никто, вроде как, не убивал, его просто взяли с поличным. Может, этот Румянцев на самом деле…

— Шеф, а от Завгороднего идет сигнал! — сказал вдруг Дымов, показывая на наушники. — Что с ним-то?