Холод страха

Род торопливо проглотил кусочек курятины — без удовольствия, как таблетку. Нажал на телефоне кнопку "ОТВЕТ" и включил монитор. Мама и папа улыбнулись ему из Сиэтла.

С днем рожденья, сынок!

С днем рожденья, сынок,

С днем рожденья, милый Родни,

С днем рожденья, сынок!

пропели они. Мама поднесла к объективу горящую свечу, а папа задул пламя. Они выглядели сильно постаревшими. Но если родители так сдали, то как же выглядит он сам?

— С днем рождения, сын, — повторил, улыбаясь, отец.

Род уронил на стол вилку.

— Но он у меня только завтра.

— Мы решили позвонить на день раньше, — пояснила мама. — Чтобы всех опередить. Кроме того, завтра пятница и ты куда-нибудь пойдешь со своей девушкой. — Мама сделала паузу. — Я угадала?

— Да, ма, ты угадала, — выпалил Род. — У меня встреча с девушкой.

— Кто она? — поинтересовалась мама.

Род покосился на буклет:

— Мы с ней когда-то… мы вместе работаем.

— Замечательно, — улыбнулась мама. — Вас уже что-то объединяет.

Они проговорили еще минут десять на обычные темы: как там у него дела на работе, как там у него с личной жизнью и как там у него дела на работе. Когда дело уже шло к прощанию, папа внезапно встрепенулся.

— Ох, чуть не забыл, — заявил он. — Быстро. Скажи номер своего посылфакса.

Род продиктовал ему номер.

Папа нажал у себя в Сиэтле несколько кнопок, и спустя пять секунд на аппарате Рода мигнула и погасла лампочка. Род открыл отсек для посылок. Внутри лежал видеодиск в целлофановой обертке. "Птицы".

— От дяди Гарри, — пояснил папа.

На обложке был список исполнителей. Рядом с именем Типпи Хедрен Род увидел свое собственное.

— Поблагодарите от меня дядю Гарри, — сказал он.

— Обязательно, — отозвался отец. — Еще раз с днем рождения, сынок.

Экран, замерцав, погас.

В пятницу, войдя в буфет, Род не увидел знакомой кассирши, и его сердце разбилось вдребезги, как хрупкий бокал. За кассой теперь сидела андрошка, похожая на садистку-учительницу из романа девятнадцатого века. Она — оно даже не ответила, когда Род спросил, где прежняя кассирша. Механическая женщина просто тупо продекламировала цену сандвича с мясом индюшки и яблочного пюре, а затем выбила чек.

Род уселся за стол. Сегодня пришла очередь Тима, и то, что он поведал, оказалось еще почище всех других историй. Род откусил от сандвича и начал слушать, пережевывая мясо и хлеб семнадцать раз.

— Сейчас я вам признаюсь в том, чего всегда типа как стыдился. Моей первой была Линда.

Джим выгнул бровь:

— Твоя жена?

— Ну ты даешь… — выдохнул Скотт. — Только не эта перекормленная корова. Брехня!

— Я не вру, — возразил Тим. — Но эта перекормленная корова в школе была первой красоткой. Видели бы вы ее на бревне в спортзале. Ножки точеные. Груди — как спелые дыни.

— Ты какими-то дешевыми стихами заговорил. — Джим подул в соломинку, и пиво в его стакане забурлило.

— Но так все у нас и было. Как в стихах, — отрезал Тим. — По крайней мере в первые годы. А в первый раз так вообще… Эх! Дело было после школы. Она тренировалась в спортзале, а я как раз шел с тренажеров: все мускулы качал, чтобы меня на баскетбольной площадке не швыряли, как котенка. Час был поздний. Во всей школе никого, кроме ночного уборщика. Да и тот ходил пылесосил коридоры.

— Пока Линда в спортзале пылесосила тебя, — вставил Скотт и сам захохотал над своей шуткой.

— Да, вообще-то так оно и было, — согласился Тим, чуть ли не зардевшись от смущения. — Точно так. Мы уже с ней ходили раза два гулять. Но ничего из этого не вышло, кроме пары поцелуев на сон грядущий. Она встречалась и с другими парнями, но я не слышал, чтобы кому-то удалось раскрутить ее на большее. Короче, в тот вечер я сел на скамейку, прямо с полотенцем на шее, и стал смотреть, как она тренируется. Она была классная гимнастка. А потом она сама подошла и подсела ко мне. Мы начали болтать о том о сем. И тогда, поскольку мы оба здорово вспотели и разгорячились, я ей для прикола предложил, чтобы она помылась в мужской душевой, а я — в девчачьей. Все равно никого больше в зале не было. И тут она говорит: "А может, вместе помоемся?"

— Не верю… — простонал Джим, выронив изо рта соломинку.

Тим улыбнулся:

— Сказала это и тут же покраснела. А я почувствовал, что ее эта мысль возбуждает не меньше, чем меня. Ну, взял я ее за руку и повел в душевую.

— В которую? — уточнил Род, чтобы не остаться в стороне от беседы.

— В мужскую, конечно. Я ведь не хотел, чтобы какие-нибудь девчонки меня голым застукали.

— Занятно, — протянул Джим. — Ну а вчера? Все повторилось?

— Я снял номер в Ист-Сайде. Линда, — Тим нарисовал в воздухе кавычки, пришла такая, какой она была восемнадцать лет назад. В своем гимнастическом трико. Тоненькая пленочка пота покрывала ее тело. И в руке у нее было мыло.

— Здорово, — воскликнул Скотт.

Род покосился на часы. 12:23. Он появился на свет в 12:18.

Итак, ему стукнуло сорок.