Холод и яд

Варя неловко пожала плечами. Уж папу она могла как-нибудь дождаться без лишних неприятностей и слёз. Фил нервно улыбнулся краем губ, сжал руку над головой в кулак и ободряюще крикнул в сторону полицейской машины:

– Артемон, удачи!

Обернулся и помахал Варе раскрытой ладонью:

– Пока!

– До завтра… – Варя невольно расплылась в улыбке.

Фил стремительно скрылся за поворотом.

Парковка жила. Машины подъезжали и уезжали, высаживали и забирали детей, скрипя шинами по уже изрядно примятому снегу, Варя посмотрела время на телефоне: урок уже пятнадцать минут, как закончился, а папы ещё не было. Полицейские тоже почему-то не торопились уезжать и о чём-то яростно спорили, перекладывая бумаги под водительским стеклом. Взгляд то и дело возвращался к ним, и Варя только усилием воли отводила его к дороге в ожидании чёрного «Range Rover».

– А позвольте досмотреть ваш рюкзачок.

Светлаков умудрился выскользнуть из автомобиля призраком, и теперь навис над ней, сжимая лямку рюкзака на плече.

– На каком основании? – нахмурилась Варя, пытаясь выдернуть руку из цепкой хватки капитана.

– У нас есть основания подозревать, что ваш подельник – Артём Родионов – только что передал вам партию наркотика не установленного состава.

Варя опять рванулась, но почувствовала, что пальцы Светлакова лишь сильнее врезаются в её плечо. Выдохнула, расслабилась, чтобы не нахвататься синяков, громко ответила:

– Я несовершеннолетняя, и меня досматривать можно только при родителях! И вообще… – вытаскивала из сознания все известные ей статьи о правах человека, говорила нестройно, дыхание сбивалось. – Вообще… Вы не имеете права меня досматривать. Только женщины!

Иванов и Светлаков с наигранным позитивом перебросились парой локальных шуток про права и обязанности, а потом ядовитый шёпот Светлакова, обещающий задержание за сопротивление сотрудникам полиции, влился в уши, опутывая скользким ужасом. Её уже не трясло в лихорадке, не сковывало холодом – её оплели липкие лианы страха, сдавливающие руки и ноги до покалывания, а горло до хрипоты.

Она смотрела слишком много хороших и не очень детективов, чтобы понять, что будет дальше. Наркотики в сумочке. Задержание. Вызов родителей. «Папа убьёт кого-нибудь… – наморщилась, мотая головой. – А если они узнают, чья я дочь. Это ж… Какие неприятности начнутся. Мне трындец!» Варя часто-часто засопела, пытаясь вдруг ослабевшими пальцами удержать рюкзак на плечах. Светлаков едва ли не приплясывал вокруг неё, помогая слишком по-джентельменски для этой ситуации снять рюкзачок. Варя не успела понять, как рюкзак оказался в руках полицейского, а старлей поймал на улице пару любопытных бабулек в качестве понятых. У Вари дрогнули колени, когда рюкзак упал на капот легковушки.

Её никто не держал, но куда-то идти, что-то говорить было бессмысленно. Да и невозможно: руки и ноги стали как будто чужими, а в горле пересохло до раздирающего покалывания.

Скрипя шинами, на парковке притормозил чёрный «Range Rover». Дважды прогудел клаксон. «Папа…» – Варя пошатнулась и обернулась, одаряя Светлакова опьянённо-победоносной улыбкой. Из автомобиля, хлопнув дверью, вышел папа в небрежно распахнутом чёрном пальто. Он шёл твёрдо и решительно, но как-то слишком медленно, и с каждый шагом его взгляд становился всё мрачнее.

Варя покосилась по сторонам. Бабульки шли вразвалочку, неторопливо. Иванов нетерпеливо постукивал пальцами по капоту, Светлаков хмурился, вглядываясь в фигуру её отца. С приближением папы Варю наполняла твёрдость и уверенность. Ноги больше не дрожали, а руки не немели. Когда до папы оставалось около десятка метров, Варя даже притопнула от нетерпения. Земля не уходила из-под ног. Тогда Варя стартанула с места и чуть ли не с наскоку повисла на шее отца:

– Папа!

Сказать, что папа обомлел – не сказать ничего. Он рефлекторно ухватил Варю за талию, на пару сантиметров приподнимая от земли. Варя прижималась к его почему-то так и не побритой щеке, тяжело и счастливо дыша.

– Это что за проявление щенячьей нежности? – отшутившись, папа чмокнул Варю в нос и поставил на землю.

– Прости, – Варя отпустила отца и неловко поправила шапку, исподлобья стреляя колючим взглядом в полицейских.

Светлаков и Иванов переглянулись. И на их на мгновение исказившихся лицах промелькнул самый настоящий животный ужас. Иванов метнулся к бабулькам, а Светлаков мгновенно застегнул Варин рюкзак. Варя вжималась в папину руку, стараясь казаться невозмутимой и спокойной. Только внутри всё трепетало и колыхалось, как парус на ветру.

Папа остановился около полицейских:

– Какие-то проблемы, мужики?

– Олег Николаевич? – то ли спросили, то ли поздоровались они. – А вы… Что? Как?

– Пап, – Варя сжала локоть отца сильнее, – они обыскать меня хотят! Они из ОБНОНа.

Папа посмотрел на Варю тем самым взглядом, который означал «поговорим дома, но я ни одному твоему слову не поверю». Варя съёжилась и медленно отцепилась от папы, по инерции шагая вперёд, к рюкзаку, к полицейским. Замерла у их автомобиля, посасывая прокушенную губу.