Хоккейное безумие. От Нагано до Ванкувера

У россиян в этом матче было два критических момента. Дважды она уступала соперникам с разницей в две шайбы — 0:2 в первом периоде и 1:3 во втором. Но и в том, и в другом случае наши не дали усомниться в своем характере. Их не сломал даже не забитый Яшиным буллит. В трудные минуты она резко увеличивала темп и во главе с Павлом Буре и Федоровым создавала неприятности финским защитникам.

Буре и забил такой нужный первый ответный гол, реализовав численное преимущество после паса Федорова. Вообще бригада большинства, которую несколько раз использовал в матче Юрзинов — Миронов-старший и Федоров в защите, Каменский, Жамнов и Павел Буре в нападении, — произвела сильное впечатление. Кроме того, порадовала отличная игра Трефилова — выясняется, что на наших вратарей вполне можно рассчитывать.

А что неприятно удивило — так это ошибки защитников. Одна из них привела к третьему голу, что не скрывал и сам виновник — Житник:

— Хотел за воротами отдать пас Юшкевичу, причем видел, что ко мне за спиной подкатывается финн. Но подумал, что перекину шайбу через его клюшку — однако с Селянне такие шутки не проходят. Для меня эта ошибка послужит хорошим уроком. К счастью, Юрзинов не стал ругать — наоборот, позволил даже играть в большинстве.

И тренер угадал. Когда при счете 2:3 наши получили двойное большинство — 5 на 3, - именно после могучего щелчка Житника Федоров протолкнул шайбу через «пятачок» Яшину, и тот забросил ее в ворота.

Во втором перерыве знаменитый советский хоккеист Вячеслав Старшинов, которого я встретил на трибуне, был настроен очень критически и говорил, что ничейный счет — везение для наших, и хорошо бы им все и закончилось. Но я, выслушав его мнение, в душе не совсем согласился — чувствовалось, что команда прибавляет от периода к периоду. И в смысле дисциплины тоже, поскольку удалений становилось все меньше и меньше. В итоге в третьем периоде, в котором Россия выглядела очень солидно, у наших не было ни единого удаления.

В чем еще сказывается характер команды — это в голах, забиваемых на последних минутах. Именно такой забил за три с хвостиком минуты до конца юный Алексей Морозов, разыгравший решающую комбинацию матча с Валерием Зелепукиным.

* * *

Это теперь, ближе к концу 2009 года, когда я пишу эту книгу, Морозов — многолетний капитан сборной России, с которым наша сборная выиграла два последних чемпионата мира. A 11 лет назад он был талантливым новичком «Питтсбурга», который провел в НХЛ лишь полсезона после перехода из «Крыльев Советов». Поэтому его включение в состав олимпийской сборной стало сюрпризом для всех. Да, он играл за сборную России на чемпионате мира-97, но в хоккее мировое первенство и Олимпиада по масштабу — соревнования с разных планет.

Когда в «Питтсбурге» он оказался далеко не на первых ролях, и мы встретились с этим улыбчивым воспитанным пареньком в Сан-Хосе, он очень расстраивался: мол, шансов попасть в Нагано с такой результативностью и игровым временем у него кот наплакал. Немногие в то время так трепетно относились к этому вопросу.

В том, что в Нагано его все-таки взяли, мне видится знак судьбы.

Зная, что в жизни спортсмена означает опыт главных турниров, рискну утверждать: не будь в карьере Морозова Олимпиады-98, может, и не получили бы мы настоящего лидера сборной второй половины 2000-х, который, скорее всего, станет капитаном команды и в Ванкувере-2010. Ведь ни в Солт-Лейк-Сити, ни в Турин Алексея не взяли.

А 15 февраля 98-го победный гол Морозова финнам здорово укрепил веру команды Юрзинова в себя. То есть приглашение юноши в Нагано сработало не только в долгосрочной, но и в краткосрочной перспективе.

Незадолго до Нагано я спросил Касатонова:

— Неожиданным для многих стало включение в команду 20-летнего Морозова. Можете его прокомментировать?

— Мы с Юрзиновым и Стеблиным посмотрели его игру в Детройте, когда «Ред Уингз» принимал «Питтсбург».