Хочешь выжить – стреляй первым

Если бы подконтрольные нам бригады докеров решили завтра участвовать во всеобщей забастовке, я бы и слова не сказал. Это головная боль властей и полиции, но не моя, но то, что среди моих грузчиков появились социалисты… Да еще ячейка! К чертям! Я не собирался делить с кем-то влияние на грузчиков!

– А ты куда смотрел?! – я кинул злой взгляд на Карла.

Тот опустил глаза. Приподнятое настроение начало опускаться стремительными темпами.

«Не было печали, так черти накачали. О чем мне с ними говорить? Черт! Никогда не сталкивался с подобной проблемой!»

– Когда?!

– В обед.

Толпа – около пятидесяти здоровенных мужиков – портовых докеров стояла напротив меня, обжигая злобными взглядами, а у меня за плечами стояло только четверо моих людей во главе с Карлом, которым было не по себе, впрочем, как и мне. Нетрудно было представить, что с нами будет, если толпа решит на нас броситься. Чуть поодаль от грузчиков стояло четверо бригадиров с вытянутыми от испуга физиономиями. Я скользнул по ним свирепым взглядом.

«Я вам припомню этот бунт, уроды!»

– Говорите, что вам надо?!

Я знал, что им надо, но просто так стоять и молчать под злыми взглядами полусотни человек было довольно неуютно. Толпа всколыхнулась, расступилась, пропустив в первый ряд троих человек. Стоявший посредине крупный, широкий в кости, парень, с копной пшеничных волос, согласно информации Карла являлся организатором рабочей ячейки. По иронии судьбы, он оказался моим соотечественником. Павел был единственным русским среди интернационального состава грузчиков. Без семьи. Иммигрировал в Америку из России около полутора лет назад. Грамотный, довольно быстро овладел английским. Имея хорошо подвешенный язык, быстро стал неформальным лидером среди докеров. Карл, в свое время, предложил ему место бригадира, но тот отказался. Был народовольцем, за пропаганду и сопротивление жандармам при аресте его сослали в Сибирь, под надзор полиции. Бежал, долго скитался, пока не оказался на пароходе, идущем в Америку. Здесь примкнул к местному рабочему движению.

– На завтра назначена всеобщая забастовка докеров! Мы собираемся показать всем силу рабочего класса! Я не сомневаюсь, что настанет день!..

– Хватит болтать языком, Павлик Морозов, – я перешел на русский язык. – Подобного дерьма я наслышался в своей жизни столько, что тебе и не снилось! Так что не трать мое время попусту!

– Ты меня с кем-то путаешь. Я не Морозов, – удивленный и сбитый с толку неожиданно раздавшейся родной речью, социалист неожиданно сам для себя перешел на русский язык.

– Пусть не Морозов, а Сидоров, какая мне разница! Не сбивай людей с толку! Им детей кормить надо, а ты своим равенством и братством!..

– Ты не собьешь меня с пути борьбы!! Меня не запугали царские жандармы…!! – теперь он снова кричал на английском языке. – Тебе, наемнику капитала!!.

От его речей попахивало партийными съездами, пятилетками и пионерами, салютующими перед мавзолеем на Красной площади. Всем тем, что делало из людей марионеток, тупо шагающих под красным знаменем в «светлое» будущее. Неожиданно возникшее чувство отвращения к этому оракулу человеческого счастья заставило меня на какой-то миг выйти из себя:

– Хорош глотку рвать, дерьмократ!! Хватит, наслушался!! Пошли все на работу!! Или хотите работать вахтовым методом?!

Народ опешил от непонятных слов, замерев в недоумении и тревоге. Основная масса находившихся здесь грузчиков были людьми, стоявшими далеко от политики. Все они в основном пришли сюда из чувства мужской солидарности, простого любопытства и из-за того, что все идут, типа «все пошли – пошел и я». Только сейчас, видя, как разворачиваются события, эти люди начали понимать, в какое дело они ввязались. Уже сейчас на их лицах можно было прочитать выражение: «Какой я был дурак, что поддался уговорам прийти сюда».

– Вижу, не понимаете?! Ха! Сейчас поймете!! Месяц работаете, а потом вместо вас набираю других!! Новых!! Устраивает?!!

После моих слов на лицах грузчиков появился страх, а в глазах смятение, зато у апологета новой веры глаза запылали огнем фанатизма. Оглянувшись на понурую толпу, он крикнул:

– Не бойтесь, друзья!!! Он один, а нас много!! Встаньте плечом к плечу, товарищи!! Мы несокрушимы, когда едины!!

Но, получив в ответ вместо ожидаемого одобрительного рева толпы пару нерешительных выкриков из задних рядов, понял, что если сейчас ничего не предпринять, то эти люди отступятся от него, оставив одного. Ведь он столько времени боролся за их сознание! И чтобы вот так, в одно мгновение… Отбросив растерянность и колебания, расправив плечи, он решительно зашагал ко мне. Подойдя, сначала начал давить на меня взглядом, когда не вышло, крикнул громко и четко, явно работая на публику: